Игра Первых. Юлия Качалова

стыд заливает жаром её щёки. «В каждом человеке присутствуют и Хунгар, и Аллар, – вспомнились ей слова Старца. – Нет людей, полностью свободных от того или от другого. Я тоже боюсь Хунгара, но не изваяния в святилище, а того, который внутри меня…» Так вот что имел в виду отшельник! Боги! Милостивый Аллар! Только что Хунгар едва не подчинил себе её волю! И если бы не Алзик, она бы… совершила убийство!

      Отпустив руку симхаэтки, Алзик вновь развернулся к соплеменникам:

      – Люди Горы! Кирхой увидел то, к чему хотел привести и вас, будь его воля. Но к чему стремитесь вы сами? К свету или к страху?

      Дружинники, во время приступа Кирхоя застывшие каменными изваяниями, подхватили своего предводителя и потащили в глубь пещеры.

      Толпа беззвучно шевельнулась и выпихнула вперёд мать Алзика.

      – Страху, сынок, вы уже на всех нагнали. Не пора ли показать свет?

      – Пора, мама!

      Алзик взял у Синголь кокон с Колхоем и передал Жрецу. По мере того как старик медленно разворачивал сплетение сухих водорослей, Синголь начинала всё яснее видеть чашу, установленную на куполообразном сталагмите. Чаша имела форму шести ладоней, расположенных так, словно они придерживали сферу. Каждая ладонь с безупречной тщательностью была выточена из кусков кварца – золотистого, лилового, розового, дымчатого, – аметиста и прозрачного горного хрусталя. Жрец опустил Колхой в чашу, и пальцы шести ладоней вспыхнули многоцветным сиянием.

      – О-о-о! – выдохнули сотни людей.

      – Склонитесь перед Колхоем, покровителем подгорного Дома! – торжественно произнёс Жрец.

      Молитвенно сложив руки, люди замерли в благоговейном поклоне.

      – Поколения охоев рождались и умирали во мраке, надеясь, что их потомки дождутся Возрождения света. Вам выпало счастье узреть этот день! Увидеть чашу, драгоценную мозаику стен Священного зала, всё, что сделано руками предков, живших при свете. Подумайте о тех, кто был лишён такой возможности, и цените её! Приумножайте красоту для грядущих поколений!

      Охои восторженно оглядывали великолепие пещеры, преобразившейся в сиянии Колхоя.

      – И будьте признательны тому, – возвысил голос Жрец, – кто подарил вам свет!

      Старик поковылял к Алзику, положил ему на плечо руку и вновь обратился к собравшимся:

      – Давно не рождались в нашем Доме такие, как этот юноша. Кирхой назвал его изменником – это ложь! Алзику хватило отваги нарушить жестокий и бессмысленный закон, рискнуть жизнью ради того, чтобы вы встретили день Возрождения света! Приветствуйте избранника света, люди Горы! Благодарите его! Поклонитесь ему!

      Охои, ещё не оправившиеся от потрясения, готовы были исполнить всё, что скажет Жрец, однако протестующий юношеский возглас отразился от сводов пещеры:

      – Нет!

      По толпе побежал ропот.

      – Нет! Не меня благодарите. Её! – Алзик указывал на симхаэтку. – Она принесла свет в подгорный Дом, ей и следует поклониться!

      «Избранник избранником, а всё-таки придурок, – вздохнула мать юноши. – И,