Умягчение злых сердец. Вера Колочкова

не знать. Вы ж мне тогда сказали за ними приглядывать, вот я и приглядывал. Особливо за одноклассником.

      – Ишь ты! Молодец…

      – Стараюсь, Филипп Сергеич.

      – Ну и как они?

      – Да нормально, чего. Севка Марычев родителей похоронил, наследство справил, домишко купил на окраине города. Ничего такой домишко, жить можно. Жена его Светка совсем отощала к возрасту, страшная стала, как атомная война.

      – Да какой там возраст… Ты о чем? Они ж вроде молодые еще!

      – Да какие молодые? Десять лет прошло, Филипп Сергеич.

      – Да, десять лет прошло… Вернее, пробежало…

      – Ну да. Тайке ведь сейчас около восемнадцати? А Насте было двадцать семь, когда она того… Померла то бишь. Вот и считайте… Если Насте было бы сейчас тридцать семь, то и Севке Марычеву сейчас тридцать семь. И Светке, жене его, столько же. Они ж одноклассники, все с одного года.

      – Да понял я, понял! Что ты мне разжевываешь?

      – Так это я к тому, что не шибко они молодые. Не такие резвые, как тогда.

      – Ладно, понятно. Давай без уточнений. Значит, у них все хорошо, да?

      – Ну вроде того. Сын у них вырос, между прочим. Хороший пацан получился, бойкий, на мотоцикле гоняет. В том году школу окончил, собирался в институт поступать, да не поступил, видно.

      – Так вроде сейчас не проблема?.. Деньги плати, и будет тебе счастье высшего образования.

      – Ну да… Только я ж объясняю – пацан у них шустрый, с характером и сам не захотел за родительские деньги такого счастья. Сказал, что на учебу себе заработает. Весь год на вашем заводе вкалывал, между прочим.

      – Да? А я и не знал.

      – Так вам и не надо, Филипп Сергеич. Зачем? Вы ж не обязаны каждого работягу в лицо знать?

      – Ну да, ну да… Как, говоришь, его зовут, этого парня?

      – Так Марычев Тарас…

      – Молодец, Марычев Тарас. Уважаю таких упертых. Надо распорядиться, чтобы ему премию подкинули, пока я завод не продал.

      – А что, покупатель уже есть?

      – Есть, есть…

      – Наш, местный покупатель-то?

      – Нет, из Питера. Все документы уже готовы, остались небольшие формальности… А вообще, не задавай много вопросов, иначе сглазишь!

      – Понял, прошу пардону.

      – Слушай, Клим… А эта, как ее… Забыл, как зовут. Милиционерша, тоже одноклассница… Она еще в дом приходила, когда Настя умерла, помнишь? Ну, типа дознание проводила…

      – Да как не помнить, я все помню, Филипп Сергеич. Ее Кирой зовут. Кира Стрижак. Она и меня тогда допрашивала. Смешная такая, шибко-шибко серьезная, у-у-у… Молоко на губах не обсохло, а туда же… Она ж тогда только-только после института в нашу ментовку пристроилась, мамка ей местечко подогрела. Мамка-то у нее много лет следаком работала, я эту мамку хорошо знаю, было дело, встречались… Ух, сердитая баба, ушлая, как мужик…

      – Ладно, ладно, знаю я про твои дела. Она, что ли, тебя на первую ходку отправила?

      – Не, в этом не грешна, врать не буду. Тогда