Прощай, красавица. Рэймонд Чандлер

вы не из ООО. Я не видел никого оттуда уже много лет. – И, разведя руками, лениво указал на табличку: – Куплена с рук, братец. Просто для виду.

      – Ладно, – сказал я, облокотился на стойку и стал вертеть полудолларовую монету на голой исцарапанной поверхности. – Слышал, что произошло во «Флориане» сегодня утром?

      – Не помню, братец, может, и слышал. – Но теперь он открыл оба глаза и неотрывно смотрел на блики вертящейся монеты.

      – Прикончили хозяина, – сказал я. – Некоего Монтгомери. Сломали шею.

      – Да упокоит Господь его душу, братец. – Голос понизился снова. – Вы полицейский?

      – Частный сыщик по секретному делу. И я сразу же вижу, может ли человек хранить секреты.

      Портье изучающе посмотрел на меня, потом опять прикрыл глаза и задумался. Снова неторопливо открыл их и уставился на вертящуюся монету. Оторвать взгляд от нее было выше его сил.

      – Кто же это? – негромко спросил он. – Кто прикончил Сэма?

      – Один бандит, только что из тюрьмы. Он разозлился, что кафе не для белых, как, видимо, было раньше. Может, ты помнишь?

      Портье не ответил. Монета с легким звоном упала, подскочила и замерла.

      – В долгу не останусь, – сказал я. – Могу прочесть тебе главу из Библии или поднести стаканчик. На выбор.

      – Библию, братец, я читаю в кругу семьи. – Взгляд его был ясным, льстивым, неотрывным.

      – Может, ты недавно пообедал, – сказал я.

      – Обед, – сказал портье, – такая штука, без которой человек моей комплекции и характера старается обходиться. – Голос понизился. – Зайдите сюда.

      Я зашел за стол, достал из кармана плоскую бутылку бурбона и поставил на полку. Затем вернулся на прежнее место. Портье нагнулся и стал пристально ее разглядывать. Вид у него был довольный.

      – Братец, этим вы ничего не добьетесь, – сказал он. – Но я буду рад пропустить глоток за компанию с вами.

      Открыв бутылку, портье поставил на стол два стаканчика и осторожно наполнил их до краев. Поднял один, старательно понюхал и, оттопырив мизинец, опрокинул в рот.

      Распробовав виски, он подумал, кивнул и сказал:

      – Эта штука из нужной бутылки, братец. Чем могу быть полезен? В этой округе нет ни единой трещинки на тротуаре, которой бы я не знал. Да, сэр, у хорошего человека и виски хороший.

      И снова наполнил свой стаканчик.

      – У Сэма приличное, тихое заведение, – сказал он. – Там за целый месяц никого не пырнули ножом.

      – Как оно называлось лет шесть-восемь назад, когда было заведением для белых?

      – Световые надписи стали дорого стоить, братец.

      Я кивнул:

      – Так и думал, что название осталось прежним. Если б оно изменилось, Мэллой, наверное, сказал бы об этом. А кто был владельцем кафе?

      – Удивляете вы меня, братец. Этого несчастного грешника звали Флориан. Майк Флориан.

      – И что же случилось с Майком Флорианом?

      Негр учтиво развел своими коричневыми руками. Голос его был печальным и звучным.

      – Умер