Красные пинкертоны. Вячеслав Белоусов

скосился на Турина, но возражать не стал.

      – Есть версии случившемуся? – спросил после тяжёлого молчания.

      – А тут какую версию не выстраивай, Василий Петрович, – будто ждал этого вопроса Турин, – три матёрых бандита навеки успокоены Ковригиным. Перестарался, возможно, но это с какой точки поглядеть. Два уцелевших, по-моему, стоят трёх трупов матёрых преступников?

      Он многозначительно глянул на секретаря.

      – Признался мне Ковригин, – доверительно тут же продолжал Турин, – он думал, конец Иорину, да вы ещё рядом в таком положении… Поэтому и палил без разбора.

      – Ты всё-таки скажи, что сам думаешь про эту историю?

      – Меры приняты: ничего не просочилось, – загнул палец тот. – Хирург?.. Он записей никаких не делал, – загнул второй палец. – А больше опасаться некого.

      – Не допускаешь?

      – Чего?

      – Чего-чего! – не сдержался Странников. – Нападения на меня!

      Турин вскочил и вытянулся перед секретарём:

      – А основания?

      – Теракт! Какие тебе ещё нужны основания?

      Явно не ожидая такого оборота, начальник розыска лихорадочно соображал, что ответить, его растерянность выдавало заметное подрагивание пальцев рук.

      – Что? По-твоему я не фигура?

      – Подумайте, Василий Петрович, сколько народу всполошится, если вылезет наружу… – наконец начал он приходить в себя.

      – Какой народ? Чего ты мелешь? Мне наплевать!

      – Я имел в виду, если начальство съедется. Не наше. Ваше. Из Москвы. Ведь обязательно пришлют проверять, если всё так представить.

      Странников переменился в лице.

      – А те орлы копать станут глубоко, – развивал мысль Турин. – Из пальца высосут, если и ничего не найдут.

      – Как не найдут? А бандиты? – пробовал возражать секретарь.

      – Залётная братва. Сплошь уголовники. Такие в политику носа не суют. Кошелёк – вот их мечта.

      – Уверен?

      Турин как-то особо, по-воровски поддел ногтём пальца зуб, искусно при этом щёлкнув.

      – Зуб дам.

      – Стопроцентной уверенности и у меня, конечно, нет… – секретарь хлебнул чаю. – Но в одном ты прав – вороны слетятся. Задолбят.

      – И копаться начнут, до исподнего доберутся. Зачем вам это надо, Василий Петрович?

      – А я сказал, что надо?

      – Арестова опасаетесь? – тихо, вскользь, подкинул догадку Турин.

      – Мину? Нет-нет! – замахал руками Странников. – Если мы когда и грызёмся с ним, то по пустякам. А тебе откуда известно?

      Он настороженно скосился на сыщика.

      – Не за деньги работаю.

      Странникова пробил кашель, словно его прорвало. Турин сунулся с чашкой чая, но секретарь оттолкнул, закрыл рот платком и затих.

      – Мина – мелкий интриган, – наконец послышался из-под платка его голос. – Ему б в столицу да повыше. А моё кресло ему и на хрен не нужно.

      – А проверить надо, – будто приказал себе Турин, – если доверите. Я аккуратно.

      – Займись, только осторожно. У Арестова своих везде понатыкано. И в губрозыске небось не один сидит.

      – У