Красные пинкертоны. Вячеслав Белоусов

слушал и посмеивался артист, развалившись в кабинете на диване. – Морской волк! Только сухопутный. Глаза – серая сталь! Грудь боксёра! Бицепсы циркового борца и загадочен, как сам Шерлок Холмс!

      – Ты его не видел! – горячился Странников. – Вот познакомлю!.. Руки только береги.

      – Кусается?

      – Когда поздравлял, он так сжал, я едва не вскрикнул. И идеями своими поделился. У него свой кумир, французский сыщик в мозгу застрял, новый метод изобрёл бороться с преступниками их же силой. Вербовал на свою сторону, зачислял в агенты и с их помощью шайки и банды отлавливал. Париж очистил от преступного мира! Не слыхал про такие чудеса?

      – Я ворьём не интересуюсь, – брезгливо морщился Задов. – У меня музы.

      – А мы договорились встретиться по этому поводу. Я ещё послушаю его предложения. Идея того стоит.

      – Смотри, заведёт он тебя в подвалы нашего города. Что с урками станешь делать? Растерял ты спортивную форму со своими докладами да совещаниями, – хохотал артист. – Кстати, скоро бега. Не забыл? Я подыскал тебе каурую.

      – А сам, значит, опять на Мираже? Снова обскакать собираешься?

      Поговорили и забыли… Следующий раз секретарь поздравлял Турина на полугодовом совещании: показатели губрозыска украшали работу всего управления.

      Потом Странникова пригласили в милицию на торжество по случаю вручения первой машины. Автомобиль был американский, кажется, «форд», повидавший многое, прежде чем привезли его по железной дороге из столицы. Опущенников советовался, кому передать, секретарь, не задумываясь, крикнул в трубку аппарата:

      – Конечно, Турину! Губрозыск на высоте, недавно отмечали. Я сам приду поздравлять. Это же событие!

      Вот тогда он и познакомил заслуженного артиста Григория Задова с лучшим сыщиком Поволжья. Он представил их друг другу полушутя-полусерьёзно и имел на это полное право. В том, что Задову в своё время присвоили звание, его хлопоты были определяющими, а в том, чтобы Турин стал вхож в их тесную компанию, имелась у Странникова своя нужда. Когда однажды зашла речь об интригах Арестова, Задов с присущей ему наглой непосредственностью, не моргнув глазом, подметил:

      – У тебя готовый человек в руках, а ты мучаешься, как свернуть шею этому зарвавшемуся казачку Арестову.

      – Кого ты имеешь в виду? – удивился Странников.

      – Сталь в глазах, проницателен, как Шерлок Холмс, и кроток на язык.

      – Турин?

      – Вот тебе готовый начальник милиции. Опущенников вял и инертен, всеми потрохами подчинён Мине Львовичу. Отправь его куда-нибудь на повышение. В Калугу, Кострому, Казань… Подальше. Своё он заслужил, подавил бунт. Надеюсь, больше его услуги не понадобятся.

      – А что, это мысль! – оживился Странников. – Надо отдать должное, в таких делах ты незаменим. Чем отблагодарить? Ещё раз проиграть тебе на бегах?

      – Меня не обогнать! – заржал Задов. – Мой Мираж – птица!

      И поднял большой палец вверх.

      – Тогда, может