Вечное пламя. Виктор Бурцев

е делись. Важные документы. Собственно, в приграничную полосу его все равно никто не пустил, но описать новый быт народа Карелии можно, не забираясь в дальние дали. Главное – встретиться с реальными людьми, посмотреть, чем живут граждане Советской России. Чего хотят, чем интересуются…

      Иван пребывал в самом радужном настроении. Впереди была целая жизнь! Работа, перспективы, любовь самой лучшей девушки, свадьба, наконец! Может быть, трудности, испытания, куда ж без этого?..

      Вагон с лязгом дернулся. Пошел. Застучали колеса.

      Иван закрыл глаза и почувствовал, что засыпает.

      В полудреме, под перестук колес и лязг металла, он видел лето. Москву, шумную, зеленую, умытую большими поливальными машинами. Девушек, которые ходят по улицам в легких красивых летних платьях. И едят мороженое.

      Поезд трясло, покачивало на перегонах. Под досками пола оглушительно грохотало на стыках. Но молодому журналисту было хорошо и уютно. Запах сена напоминал ему о деревне Клюквинке, под Рязанью, где жила его бабка Прасковья. Там всегда был сеновал, где можно было лежать и смотреть в небо. Высокое, глубокое и голубое. Огромное! Глядя на которое хочется петь от счастья и смеяться. Небо…

      Когда Иван проснулся, он был уже не один.

      У противоположенной стены сидели трое красноармейцев с винтовками и один старший лейтенант. Солнечный луч, проходя через щели в крыше, освещал три кубика на петлице.

      – Проснулись, – констатировал солдатик, сворачивая «козью ногу». У него были густые рыжие усы, лицо в веснушках и картошкой нос. – С утречком!

      Иван тряхнул головой.

      – Здравствуйте, товарищи!

      – И тебе не хворать… – устало отозвался красноармеец, а лейтенант подсел поближе и протянул руку.

      – Старший лейтенант Кутузов Леонид Федорович.

      – Лопухин Иван Николаевич, корреспондент газеты «Правда». Еду под Вирасвара, по командировочной надобности.

      – Попутчиками, значит, будем. Я знаю, где вам сходить. Подскажу.

      Иван заметил в дальнем углу пяток армейских ящиков, сложенных друг на друга.

      – Спасибо… – Лопухин развязал вещмешок, вытащил бутылку коньяка и сигареты. – А пока угощайтесь!

      – Вот дело! – Усатый красноармеец отправил «козью ногу» в кисет и потянулся к сигаретам.

      – Ехать еще далеко, – рассудил лейтенант и выудил неведомо откуда бутылку водки.

      Было видно, что мотаются эти четверо по вагонам не первый раз, видели в жизни достаточно. И если старлей пьет с солдатами, значит, так оно и надо.

      После неспешной первой и скорой второй конопатый красноармеец выгрузил из мешка закуску. Хлеб, черный, крупного помола, и сало.

      – Моя делала, – гордо пробасил он. – С чесночком.

      На разложенной тряпице появились огурчики, лучок. Иван выложил колбасу.

      Выпили еще. Иван закурил, щурясь от дыма.

      – А что, товарищ журналист, про что писать будете? – поинтересовался красноармеец.

      – Про жизнь, – Иван пожал плечами. – Как местные жители после войны тут… Налаживают быт.

      – А… – чуть-чуть разочарованно протянул красноармеец. – Я думал, про Красную Армию.

      – Это больше другие… – Иван почему-то смутился. – Я про деревни пишу. Как люди живут. Какие у них проблемы возникают, чему они радуются… Как колхозы строят.

      – А нашу деревню всю под пулеметы пустили в восемнадцатом… – невпопад ляпнул другой красноармеец, молчавший до этого.

      Лейтенант прокашлялся. Чтобы замять неловкость, Иван поинтересовался:

      – А вы куда? На границу едете?

      И сразу же пожалел. А ну как везут они что-нибудь секретное, получится, что он интересуется… Нехорошо.

      Но лейтенант только покачал головой.

      – Нет… В часть возвращаемся. А что вы про местных жителей знаете?

      – Про карелов?

      – Да тут намешано всего – карелы, финны, угры… В каждом хуторе свои порядки. Не разберешься. Интересный люд, темный только.

      – Ну, ничего! Просветим! – Лопухин улыбнулся. Выпитая водка отдавалась шумом в голове.

      – Это да, – Кутузов важно кивнул. – Электричество вот уж провели везде, где только можно. Дороги налаживаем. Не все, конечно, гладко…

      – А я считаю, и хорошо, что не все гладко! – Иван махнул рукой. – Трудности, они для того и есть, чтобы их преодолевать.

      Лейтенант улыбнулся, чуть грустно, и спросил:

      – Комсомолец?

      – А как же!

      – Хороший у тебя настрой, – Кутузов вздохнул. – Правильный.

      Он откинулся на охапку сена. Заложил руки за голову.

      – Что, солдатики, приуныли? Наливайте!

      За разговором время летело быстро. И когда где-то далеко надсадно загудел паровоз, лейтенант удивленно посмотрел на часы.

      – Ну вот, – сказал Кутузов. – Вам через час сходить.