Двадцать четвертая буква. Том Лоу

О’Брайен. – Три шестерки могут указывать на Сатану. Но что означает рисунок? Буквы «П-А-Т» могут быть именем или инициалами. Омега – последняя буква греческого алфавита. Насколько я помню историю Древней Греции, омега означает конец.

      – И определенно конец священника, – еле слышно пробормотал Грант.

      – Но она может быть и началом – подсказкой, которая указывает нам, с чего все началось, – заметил О’Брайен. – Отец Каллахан был выдающимся лингвистом и знатоком истории искусств. Давайте поставим себя на его место, попробуем восстановить ход его мыслей, когда в него дважды выстрелили. Он умирает и знает об этом. Скоро наступит шоковое состояние. Времени мало. Он старается написать. Возможно, начинает с рисунка – он мог пытаться изобразить фигуру в плаще, стоящую напротив солнца или луны. Потом шесть-шесть-шесть… за ними омега… все заканчивается «П-А-Т»… и, видимо, написав «Т», он потерял сознание. «Т» ближе всего к его пальцу.

      О’Брайен наклонился к кровавому посланию, потом опустился на колени и коснулся тыльной стороны левой руки отца Каллахана.

      – Перед нами личность убийцы, описанная кровью священника перед алтарем Бога.

      Медики подняли тело отца Каллахана, осторожно уложили на каталку и начали прикрывать лицо белой простыней.

      – Подождите секунду, – попросил О’Брайен.

      Он подошел к каталке и двумя пальцами закрыл глаза отца Каллахана.

      – Мы найдем его… Я обещаю, – тихо сказал Шон О’Брайен.

      Криминалисты сделали еще несколько фотографий кровавых мазков и узоров, пока коронер строчил заметки в блокноте.

      – На теле ничего нет, – заявил один из криминалистов. – Бумажник нашли в десяти футах от него. Ни денег, ни кредитных карт.

      О’Брайен знал ответ прежде, чем задал вопрос.

      – Вы не нашли в его карманах каких-нибудь бумаг, может, письмо?

      – Ничего не было.

      Коронер подошел к детективам и сказал:

      – Не нужно быть верующим, чтобы понимать – кто бы это ни совершил, с дьяволом он накоротке.

      Дэн Грант посмотрел на тело.

      – Возможно, это был сам дьявол – три шестерки, инициалы «ПАТ», рисунок и греческая буква.

      – Отец Каллахан уже дал нам большую подсказку, – сказал О’Брайен.

      – И какую же? – скептически поинтересовался Хендерсон.

      – Возможно, священник не знал имени преступника, – предположил Вальдес. – Иначе он написал бы его или хотя бы какую-то часть.

      – Только не в том случае, если отец Каллахан думал, что преступник может заметить послание, – ответил О’Брайен.

      – А что насчет инициалов? – спросил Хендерсон. – Они могут быть инициалами преступника.

      О’Брайен присел рядом с тем местом, где раньше лежало тело. С полминуты молчал, вглядываясь в детали – следы крови, реликвии, разбросанные по полу. Потом встал и пошел по кровавому следу. Он шел медленно, тщательно высматривая малейшие пятнышки крови.

      Отойдя футов на сорок в сторону задней двери, он повернулся и сказал:

      – В отца Каллахана стреляли здесь. Десять-пятнадцать