Под парусом мечты. Сара Ларк

на язык маори: Библия. Когда ей нужно было определенное слово, она часто думала о том, в какой связи оно упоминалось в Библии. – Куда ты пойдешь, туда и я пойду…

      Пока Гвинейра и Джеймс болтали с Джорджем и Элизабет Гринвуд, Джек показывал Шарлотте ферму, где сейчас, после перегона овец, жизнь била ключом. Все отсеки были забиты здоровыми толстобрюхими, хорошо откормленными животными; их тела были покрыты равномерной шерстью, чистой и густой. Она не даст животным замерзнуть зимой, а потом, после стрижки перед новым перегоном в горы, станет вкладом в достояние Киворд-Стейшн. Разговаривать об овцах Джеку было проще, чем вести светскую беседу, и постепенно он снова обрел уверенность в себе. Наконец они с Шарлоттой дошли до деревни маори, и приятельские отношения Джека с туземцами окончательно поспособствовали тому, что он произвел впечатление на Шарлотту. Она радовалась, что увидела идиллическую деревню у озерца, восхищалась резьбой на общинных домах.

      – Если хотите, завтра утром мы можем съездить на О’Киф-Стейшн, – предложил Джек. – В этом поселении живут только те, кто каждый день приходит работать на ферму. А само племя перебралось на старую ферму Говарда О’Киф. Маори получили эту землю в качестве компенсации за недоразумения при покупке Киворд-Стейшн. Там живет Марама, певица. И Ронго, травница. Обе хорошо говорят по-английски и знают кучу мотеатеас…

      – Это песни, в которых рассказываются истории, верно? – мягко спросила Шарлотта.

      Джек кивнул.

      – Бывают жалобы, колыбельные, истории о мести, о ссорах между племенами… Именно то, что вы ищете.

      Шарлотта с легкой улыбкой посмотрела на него снизу вверх.

      – И ни одной истории о любви?

      – Конечно, истории о любви тоже! – поспешил он заверить ее. А потом, догадавшись, спросил: – Вы хотели бы… записать любовную историю?

      – Если получится, – смутилась Шарлотта. – Но я хочу сказать… возможно, записывать что бы то ни было еще слишком рано. Наверное, сначала нужно… пережить. Вы понимаете? Я хотела бы познакомиться поближе…

      Джек почувствовал, как кровь прилила к лицу.

      – С маори? Или все-таки со мной?

      Шарлотта тоже покраснела.

      – А разве одно не ведет к другому? – с улыбкой спросила она.

      МакКензи и Гринвуды сошлись на том, что Шарлотта останется в Киворд-Стейшн на три месяца, чтобы провести первые исследования, касающиеся культуры маори, которая интересует ее. Элизабет и Гвинейра при этом заговорщически переглядывались. Обе давно уже поняли, что зарождается между Джеком и Шарлоттой, и обе одобряли происходящее. Гвинейра нашла Шарлотту восхитительной – хотя и не всегда понимала, о чем она говорит. Правда, Гринвуды, судя по всему, чувствовали то же самое. Когда Шарлотта садилась на своего литературоведческого конька, остановить ее было невозможно. Но Элизабет уже перестала опасаться, что дочь станет одной из первых женщин-профессоров в университете Данидина или Веллингтона. А Шарлотта, в свою очередь, давно нашла то, что восхищало ее гораздо больше, чем мир науки.

      Она каталась с Джеком верхом, слушала рассказы Гвинейры