Тайна скарабея. Наместница Ра (сборник). Филипп Ванденберг

что кисти раздулись, словно шары.

      – Я не могу двигаться, болит невыносимо, – расплакалась Маргарет.

      У Рогаллы мелькнула мысль: «Кемаль, кузнец! Кемаль должен помочь».

      Он, пока нес Маргарет к машине, заметил, что руки и лицо девушки начали синеть. В машине она потеряла сознание.

      Рогалла задумался. Может, стоит вернуться и отвезти Маргарет в госпиталь? Не успев что-то решить, он оказался возле кузницы.

      Лысый Кемаль, услышав звук приближающейся машины, вышел им навстречу. На его бедрах был повязан светлый платок, плотный торс обнажен – кузнец походил на строителя пирамид из древности.

      – Кемаль, – нервно закричал Рогалла, – быстрее! Сделай что-нибудь, умоляю. Мне кажется, Маргарет умирает!

      Он вытащил десятифунтовую банкноту размером с носовой платок. Кемаль взял ее, сунул за пояс и отнес Маргарет в темную кузницу. Он положил девушку на кушетку в глубине мастерской, долго и придирчиво осматривал.

      Археолог наблюдал за ним с нетерпением и беспокойством.

      – Она… умерла? – спросил он нерешительно.

      Кемаль не ответил. Он расстегнул блузку девушки и приложил ухо к ее груди. Потом подошел к железному корыту, зачерпнул миской воды и поставил ее на грудь девушке. Улыбка засияла на его мрачном лице. Он указал на поверхность воды: по ней пробегала рябь.

      – Волны означают жизнь, мистер, – сказал Кемаль, не сводя глаз с неподвижной девушки. – А где есть жизнь, там Кемаль может помочь. Только над смертью Кемаль не властен.

      – Ну так делай же что-нибудь! – настаивал Рогалла.

      Кузнец осмотрел раздувшееся тело Маргарет с головы до пят и стащил с нее одежду. В его руке сверкнул маленький острый нож. Кемаль взял девушку за руку и коротким, но сильным ударом разрезал предплечье. Ту же процедуру он проделал с правой икрой Маргарет.

      Из тела девушки на грязный каменный пол заструилась темная кровь. Решительность покидала Рогаллу. Он начал сомневаться, правильно ли поступил или все же следовало отвезти Маргарет в госпиталь.

      Молодая женщина истекала кровью, как животное на скотобойне. И чем дольше продолжалось лечение, тем больше Рогаллу охватывали страх и волнение. Как сумасшедший он бросился прочь из кузницы и помчался в госпиталь. Чуть позже он вернулся с доктором Хорнштайн.

      Когда Гелла вошла в темную комнату, то увидела Маргарет Беккер, лежащую в луже крови, и Кемаля, который сидел, как заправский палач, перед жертвой, скрестив руки на груди. Она душераздирающе закричала:

      – Боже мой! Что вы сделали с ней?

      Он остановил ее движением руки, отодвинул в сторону и прорычал глухим низким голосом:

      – Ты женщина, миссис, ни у одной женщины нет дара лечения. Этим даром Аллах наделил только мужчин…

      – Идиот! – перебил Рогалла рассерженного кузнеца. – Доктор Хорнштайн – медик. Она этому училась!

      – Училась? – спросил Кемаль возмущенно и сплюнул на пол. – Женщина училась! Разве Мухаммед, пророк, завещал, чтобы женщины учились?