Тайна скарабея. Наместница Ра (сборник). Филипп Ванденберг

Кто же это знает?

      Археолог задумался, что в его состоянии давалось нелегко, но слова Камински подействовали на него успокаивающе.

      – Доктор Хорнштайн тоже так говорит? – робко спросил он.

      – Я не знаю, – ответил Камински, – но, думаю, да. Ни один человек не может сказать, чем закончится болезнь.

      Рогалла хлопнул Камински по плечу и заплетающимся языком проговорил:

      – Ты настоящий друг, Камински, настоящий друг. Если я что-нибудь могу для тебя сделать…

      Камински словно дожидался этих слов. Он тут же выложил из сумки на стол листок бумаги. На нем были нарисованы иероглифы, которые проявились на руках Геллы и его самого.

      Камински не давало покоя, что Гелла сожгла оригинал, не посвятив его в значение символов. Почему она это сделала? И на следующий день после опасного спуска он заштриховал карандашом бумагу, которая обычно лежала у него на столе как подкладка под чертежи. Как следователь в старом детективе. На бумаге сохранились нечеткие отпечатки его рисунков.

      – Ты можешь сказать, что это значит? – спросил Камински и протянул Рогалле листок.

      Тот бросил на иероглифы быстрый взгляд и ответил:

      – Конечно, могу!

      – Я понимаю, – извинился Камински, – это не самый лучший рисунок. Но может быть, ты сможешь здесь что-нибудь узнать…

      – Ерунда! – перебил его Рогалла. – Я и не такое расшифровывал. А почему ты хочешь это узнать?

      – Да так… интересно. Увидел это на одном из блоков на складе, бросилось в глаза. Вот я и заинтересовался.

      – Ну хорошо, – Рогалла сделал большой глоток. – Вот здесь, – он указал на рисунок слева, – написано тронное имя Рамсеса: Усермаатра-Сетепенра.

      – А эта надпись?

      – Ее тяжело расшифровать. Но имя значит Бент-Анат.

      – Бент-Анат?

      – Так звали одну из четырех царских супруг, то есть главных жен, если угодно. Наложниц у него было куда больше. Интересно, что Бент-Анат, кроме того что была супругой, была еще и его дочерью.

      – Значит, был грех кровосмешения?

      – Фараон никогда не жил в грехе, – ответил Рогалла, – потому что все, что делал фараон, было законным. Понимаешь? Он мог человека казнить и тем самым доказать свою правоту. Он мог заниматься кровосмешением, и все было в порядке. Представляешь?

      Камински понял. Но еще больше его поразило то, что мумия под строительным бараком и есть эта самая Бент-Анат.

      – И что известно об этой Бент-Анат? – поинтересовался Камински.

      Археолог попытался сосредоточиться и ответил:

      – Собственно говоря, о Бент-Анат ничего не известно. Она была дочерью Рамсеса, второй царской супругой Исиснеферт. И больше никаких следов.

      – Ни гробницы? Ни мумии?

      – Ничего.

      Камински почувствовал, как к голове прилила кровь. И этому было две причины. Первая – он не осмеливался даже подумать о том, какие последствия может иметь его открытие. Вторая, беспокоившая его намного сильнее, – какая же связь существует между Геллой Хорнштайн и этой мумией? А из ее странного поведения