Сёгун. Джеймс Клавелл

Ропер. – Пусть катится ко всем чертям, как он того заслуживает!

      – Как твое имя? Наму? – допытывался Блэкторн. Он произнес это еще несколько раз на разные лады, но самурай, казалось, не слышал.

      Его оставили в покое. Но следили за ним, как если бы это был скорпион. Он не смотрел ни на кого. Блэкторну показалось, что он пытается что-то решить для себя, но что – кто ж его знает…

      «Что у него на уме? – задумался Блэкторн. – Почему он отказался от воды? Почему остался здесь? Это ошибка Оми? Не похоже. Тайный умысел? Вряд ли. Нельзя ли нам использовать его, чтобы выбраться отсюда? Этот мир – сплошная загадка, за исключением того, что мы, может быть, останемся здесь, пока нам не позволят выйти отсюда… если когда-нибудь позволят. А если позволят, что дальше? Что случилось с Питерзоном?»

      По мере того как становилось теплее, появлялись новые рои мух.

      «О Боже, я хочу лечь, хочу опять в ту ванну – теперь бы им не пришлось нести меня. Я никогда не понимал, как важна ванна. И этот старый слепец со стальными пальцами… Я мог бы час или два блаженствовать под его руками.

      Что за нелепость! Снарядить корабли, набрать людей, приложить столько усилий – и все для чего? Кругом неудачи. Ну, почти. Некоторые из нас пока еще живы».

      – Капитан! – Ван Некк тряс его. – Вы спите. Вот этот уже минуту или больше кланяется вам.

      Блэкторн потер глаза, прогоняя усталость. Он сделал усилие над собой и поклонился в ответ.

      – Хай? – произнес он коротко, вспомнив японское слово, означающее «да».

      Самурай снял пояс со своего изорванного кимоно и обмотал вокруг шеи. Все еще стоя на коленях, он дал один конец Блэкторну, другой – Сонку, наклонил голову и показал им жестами, что надо сильно тянуть.

      – Он боится, что мы задушим его, – предположил Сонк.

      – Боже мой, сдается мне, он хочет, чтобы мы сделали это. – Блэкторн отбросил конец пояса и покачал головой. – Киндзиру, – отрезал он, думая, каким полезным оказалось это слово. Как объяснить малому, который не говорит на твоем языке, что это против твоих правил – убивать безоружного человека, что ты не палач, что убийство – преступление перед Богом?

      Самурай заговорил снова, явно настаивая на своем, но Блэкторн снова покачал головой:

      – Киндзиру.

      Японец огляделся с диким видом. Встал на ноги и окунул голову глубоко в парашу, явно пытаясь утопиться. Ян Ропер и Сонк тут же оттащили его, как он ни сопротивлялся.

      – Пустите его! – приказал Блэкторн. Они послушались. Он указал на парашу: – Хочешь этого, тогда давай!

      Самурая тошнило, но он все понял. Он поглядел на полную бадью: нет, у него не хватит сил удерживать голову в зловонной жиже достаточно долго. Вконец уничтоженный, самурай вернулся на свое место у стены.

      – Боже, – пробормотал кто-то.

      Блэкторн зачерпнул полчашки воды из бочки, встал – его суставы плохо сгибались, – подошел к японцу и предложил ему. Самурай глядел мимо чашки.

      – Хотел бы я знать, сколько он так выдержит, – протянул Блэкторн.

      – Вечность, – изрек Ян Ропер. – Они животные. Не люди.

      – Боже