Значит, не было бы и меня. Исторический роман. Людмила Гринченко

на плите. Из нее торчала детская нога…. Катя завизжала и бросилась прочь….

      Она не помнила, как оказалась дома. Забежав в дом, она заперла дверь на засов и, словно загнанное животное, запрыгнула на кровать, укрывшись одеялом.

      – Катерина, что случилось? – спросила мама.

      Девочка долго молчала, а по её щекам текли слёзы.

      – Мам, я была у тёти Зины…. Лёшки больше нет! – протараторила она.

      – Умер, получается. Сейчас многие мрут, как мухи, – тяжело вздохнув, произнесла мама и присела рядом с дочкой.

      – Мама, а мы братиков точно похоронили? – продолжила испуганно Катя.

      Агрипина задумалась.

      – Конечно, а как иначе…, – с трудом ответила она.

      – Понимаешь, Лёшку не похоронили, не закопали в землю…, – продолжила бормотать Катя, трясясь от страха.

      – Значит, только умер, завтра схоронят. А что ж ещё… бедный мальчишка, такой озорной был, – стала вспоминать женщина.

      – Мам, его не похоронят…. Тётя Зина его сварила и, они его съели…, – чуть слышно произнесла Катя.

      Лицо Агрипины на мгновенье застыло в ужасе. Она знала, что все односельчане голодают, едят, а точнее уже съели всех собак и кошек, даже птички и крысы и те исчезнут скоро…. Но что б такое!

      – Это страшно! – произнесла она, наконец. – Очень страшно. Это непередаваемый ужас… когда твой ребёнок просит кушать, а дать ему нечего…. Никогда не забуду глазёнки Санечки, я ему грудь даю, а там ничего… Посмокчет, поплачет и уснёт…. Ослаб от голода…. А Матвейка… берёт своими худенькими пальчиками зёрнышки и просит ещё… Хлеба, дай хлеба!!! А его нет…. Вижу, что с каждым днём всё пухнет с голоду…. почти не спит…. во сне хлеба просит и плачет…. Страшнее нет ничего на свете, чем видеть смерть своих детей…

      Мать стала всхлипывать и по впавшим скулам покатились слёзы.

      – А у Зинки то, шестеро ещё осталось. Вот у неё от горя и безысходности рассудок помутился и решила мёртвого Лёшку сварить, что б остальные с голоду не померли…. Я бы так не смогла, упаси Господь…, – стала разъяснять она дочери, что б та хоть немного успокоилась.

      – Мам, мне страшно. Когда это всё закончится? – спросила девочка.

      – Не знаю, доченька. Но ты больше к тёте Зине не ходи. Весна скоро, глядишь, что в лесу и отыщем, – ответила мама, гладя Катю по голове.

      После этих событий, Катя и Нюрка, из дому сами не выходили, только с матерью или с отцом. Боялись, что и их изловят и съедят…

      Наступила весна, но снег еще не сошёл. Стало очень голодно. Зерна мать оставила две жмени, чтобы посадить. И то каждый день давала детям оттуда по проросшим зёрнышкам, что б хоть как-то утолить постоянное чувство голода. Катерина брала зернышко в рот и долго его держала, переворачивая языком, потом жевала, долго, долго, представляя, что это настоящий хлеб. Суп Агрипина варила из вишнёвых веток и мышей, которые худы были не меньше их самих…

      После того, как снег сошёл и появилась первая зелень,