Значит, не было бы и меня. Исторический роман. Людмила Гринченко

к выходу.

      – Ульяна! Не бери в голову! Хоть детям литр молока возьми! – прокричал он вдогонку.

      Та, услышав такое предложение, обернулась. Она знала, что и так своих детей в последнее время особо не баловала.

      – Спасибо, Степан Григорьевич, возьму, – произнесла она, а сама задумалась.

      Может председатель и прав, что ж она двоих детей сама всё тянет. И самой тяжело, да и они не доедают. Дочке сапожки новые на весну нужны… Черт, с этим Колькой! Пусть живёт, как знает! К ней он всё равно не вернётся, да и сама он его на порог не пустит. Возможно и вправду пора о себе подумать, размышляла Ульяна, пробираясь сквозь заметённые сугробы домой.

      Катерина плелась рядом, уставшая, но довольная первым рабочим днём.

      Глава 4

      Дети ждали дома. Настасья сама сварила суп, Васька натаскал и нарубал дров, это значит, что дома было тепло и сытно.

      – Какие же вы у меня молодцы! – похвалила Ульяна, видя, что дома тепло и пахнет снедью. – А у меня для вас молоко! Только что из-под коровки!

      – Молоко!!! – в два голоса прокричали ребятишки и подбежали к матери.

      Ульяна отдала им бидончик, а сама стала раздеваться. Катерина разделась и поставила валенки поближе к печи.

      – Тёть Кать, мам! Давайте за стол, – предложила Настасья.

      – Как время летит! Вроде бы недавно на руках носили, пелёнки меняли, а теперь уже и сами печь топят и есть готовят, – задумчиво произнесла Ульяна.

      – И не говори, сестрёнка! Какие уже у меня взрослые и самостоятельные племянники, – добавила Катерина.

      Сёстры вымыли руки и сели за стол. Васька уселся рядом, а Настасья, как истинная хозяйка, подала на стол. Она разлила по тарелкам суп, а затем принесла блюдо, накрытое полотенцем.

      – А это что? – удивилась Ульяна.

      – А это… попробуйте, – смутилась маленькая хозяйка и сняла полотенце.

      Это был хлеб! Самый настоящий, свежеиспечённый! Немного несуразный, как для первого раза, но очень душистый!

      – Настасья!? Ты сама испекла хлеб? – спросила Ульяна, глядя удивленно на дочь.

      Запасы муки ещё оставались с осени и хлеб Ульяна обычно пекла сама.

      – Да… попробуйте… может не удался, – неуверенно ответила та.

      – Давай его сюда, – захлопотала Катерина и порезала хлеб ножом. – Пропёкся, значит вкусный, – подбодрила она племянницу.

      – Молодец, очень вкусно. Помощники, вы мои, – чуть ли не плача произнесла Ульяна, откусив кусочек хлеба и попробовав ложку супа.

      – Да, очень вкусно, – согласилась с ней Катерина.

      А сама взяла кусочек корочки и поднесла к губам, он был ещё тёплый и пах ароматным житом. Она закрыла глаза и ей почему- то сразу вспомнился отец. Когда его не стало, ей было всего десять лет, но тот день она будет помнить до конца жизни…

      ***********************************

      Эти дни были самые страшные, самые жуткие в её жизни. В канун 1933 года в их доме, где кроме неё было ещё сестра и два маленьких братика, еда катастрофически заканчивалась. Ульяна была самая старшая и уже