Раз. Два. Полтора. Юрий Дружинин

варились комками, ну и на третье был кисель – бесцветная мутноватая жидкость немного сладковатая на вкус, по внешнему виду напоминающая обойный клей. После обеда нас разбили на группы и привлекли, так сказать, к общественно-полезному труду. Кому-то досталось убирать территорию, кому-то вывозить мусор, мы с Геной попали на разбор каких-то полуразрушенных строений. Нашу команду привезли к какому-то зданию, стоящему посреди чистого поля, выдали в руки по лому и приказали отдалбливать от стены кирпичи и складывать их аккуратно в кучу. Занятие это было не из легких, хотя стена уже давно пришла в негодность, но кладка была еще советских времен, когда на военные объекты не жалели ни средств, ни стройматериалов. Так что на отдалбливание одного кирпича уходило огромное число калорий, которыми и так не был богат наш солдатский рацион. Примерно через час мы вымотались настолько, что еле шевелили руками и ногами, а уж для поднятия лома нужно было приложить поистине героические усилия. Но никого не волновало наше самочувствие, и после небольшого перекура, который объявил поставленный над нами сержант, вновь принялись за тяжелый и неблагодарный труд на благо отечества. Причем в голове возникали мысли о том, что в таком режиме мы через пару месяцев либо станем Гераклами, либо дойдем до ручки. Но всему когда-нибудь приходит конец, пришел конец и этой работе. Ближе к вечеру за нами приехала машина, и мы, усталые, но довольные в предвкушении ужина, загрузились в машину. Мы ехали по извилистой степной дорожке, вдыхая горьковатый аромат полыни и ковыля. Этот аромат дурманил голову, и в этом дурмане даже забывалось про суровую действительность, в которой волей судьбы мы оказались. Но дорога была недолгой, и через полчаса мы были уже в части. Через некоторое время туда подвезли и остальные бригады. Мы наскоро помылись и промаршировали на ужин. Там нас покормили по-военному, то есть так, чтобы мы не дай бог не растолстели и всегда были стройными и подтянутыми. После ужина у нас было немного личного времени. Мы использовали его, как обычно, для того чтобы привести в порядок форму и сапоги. Сапоги всегда должны быть начищенные, а форма чистая и отглаженная. Так прошел еще один из 730 дней. После перекуров и вечерней проверки наступил долгожданный отбой. В принципе все эти дни были похожи друг на друга, как братья-близнецы. Мы постепенно узнавали все премудрости военной службы, которая в основном заключалась в тяжелой физической работе. Ежедневно нас возили и водили работать. Мы таскали какие-то трубы, которые весили столько, что когда мы их поднимали, казалось, порвутся жилы, но, как известно, два солдата из стройбата заменяют экскаватор, и хотя мы были не из стройбата, но технику никто привлекать не собирался. Зачем, если есть халявная рабочая сила? Разбирали взорвавшуюся котельную. Отправляли в наряды в офицерскую столовую, где мы до посинения чистили картошку и драили полы и стены. Один раз нас даже возили