Раз. Два. Полтора. Юрий Дружинин

полями. Все они кричали уже знакомую, но от этого не менее страшную фразу: «Духи, вешайтесь!!!»

      На месте

      Не знаю, как другие, но у меня возникло ощущение, что все только и ждут, когда же мы начнем вешаться. А для начала всех нас сразу же по прибытии на место хорошенько отделают, чтобы, так сказать, заложить предпосылки для будущего вешания. Но все оказалось не так уж страшно. Наша недолгая поездка закончилась, и народ с наслаждением выскакивал из КамАЗа и разминал отсиженные товарищами конечности. Оказались мы, как позже выяснилось, на восьмой площадке десятого ядерного полигона. Перед нами была небольшая воинская часть, затерянная где-то в степи. Плац, столовая, несколько казарм и еще какие-то здания – вот и все, что она из себя представляла. Нас разместили в одной из пустующих казарм. Видимо, специально подальше от бывалых уже служивых. Там нас разместили на втором этаже. Первым делом мы сдали все свои гражданские вещи и остатки взятых с собой консервов. Себе разрешили оставить только предметы гигиены и письменные принадлежности. И получили наконец-то военную форму, которая состояла из синих трусов, голубых маек, галифе, кителей, панам и кирзовых сапог. Поясных ремней нам почему-то пока не дали, но зато выдали брючные ремни из брезентовой ленты, не забыв при этом ввернуть свою мрачную шутку: вот на них, мол, ребята и будете вешаться. После получения формы нам предложили отправить гражданку домой. Не знаю, как другие, но я отказался. Затем нас сводили в местную баню, и мы, быстро помывшись под холодным душем, облачились в военную форму и стали похожи на солдат. Затем была еще одна мини-медкомиссия. Нас взвесили и измерили рост, причем проходили мы все эти процедуры почему-то не снимая сапог. Возможно, для поднятия показателей, ведь сапоги прибавляли чуть не два килограмма веса и сантиметра три роста. Хотя скорей всего причиной было наше всеобщее раздолбайство. Просто лень было солдатикам из медроты ждать, когда мы все разуемся, а затем обуемся, вот они и ускорили процедуру. Затем нас определили в одно из пустующих помещений роты. Там стояли двухъярусные кровати, и что хорошо, на них лежали матрасы. Никакого постельного нам конечно не дали, но радовало хотя бы наличие матрасов и возможности отдохнуть после долгой дороги. Мы с Геной заняли пару соседних коек и, немного поговорив и помечтав о том, как будем пить водку на гражданке, попытались заснуть под несмолкающий гул голосов. Это плохо получалось, и сон наш был беспокоен и тревожен. Через пару часов вошел какой-то солдатик, то ли узбек, то ли казах, и позвал нас на ужин. Мы обрадовались, так как порядком проголодались. В одном из помещений роты уже был накрыт стол. Ужин состоял из так называемого борща. В тарелках была налита жижа с плавающими в ней несколькими ломтиками картофеля и несколькими пластинками капусты. Также рядом лежал кусочек черного, плохо пропеченного хлеба. Какое-либо питье, как компот или