Бульварный роман. Исповедь алкоголика (сборник). Вячеслав Ладогин

я все суровой влажной строчкой,

      Но поздно (весь охвачен вмиг огнем),

      И, став каким-то огненным кустом:

      Не в силах вовсе стал я ставить точку…

      Север

      Памяти крестной

I

      Скрещение теней березовое – на покос,

      Я – вечера кус – фиолетовым веком – прикрою,

      Погост у воды… Взносит Вычегда пену волною

      Чтоб нежился слух. Ведь со Слова же Всё началось

II

      И кончится. Солнце укатится в реку… Чертя

      Стихи у воды… в небе… ласточка луч воспевает.

      Чу. Тонкозвучащая на юге туманном звезда

      И песня о том, как она – чтоб упасть – доспевает.

      Какие ливанские кедры! Березы ужасной длины.

      Над пихтовой рощею коршун. Вкруг тишь над водой: меловая.

      Изгибы песка – что старухи морщины – влажны.

      Но девчонкой мчится от катера к гальке волна, как живая.

      Куренье волос белокурых над дымчатым теменем,

      Застыл у излучины всплеск: поцелуй, разлученный со временем.

      Переживания над Вычегдой

I

      За небесной фольгою – сетчаткой болезненно-тонкой—

      Время-змейка свилось – обожгло меня. В сердце. Ребенка.

      И, расплавленной брызжа слюдой, рыбы тени на небо бросают

      В мертвый облачный город над церквью-картонкой.

      Замуж хочется дереву.

II

      Корни берез над водой и над брегом размытым свисают.

      Не привык печататься. В 1998 г. ушел из сторожей в детдом к сиротам – пытался сделать театральную школу.

      Наташеньке

I

      Когда-то в глазах твоих – на берегу —

      Гуляли олени с густыми рогами,

      Ресницы хрустели у них под ногами;

      И щеки краснели (от пламени губ).

      Да. Грелись на солнце олени твои:

      Когда ты, смеясь, открывала ресницы,

      А вечером дружно жевали бруснику:

      Веселую ягоду, славную ягоду,

      Красную. Круглую ягоду.

II

      Когда же ты плакала (в солнечный день),

      Тянули ко мне свои мокрые морды

      И душу мою собирали до крошки;

      До скошенной травки. До белой ромашки,

      До черной земли.

      Ангел

I

      Скажи мне, Ангел мой Хранитель:

      Со мною ты на свете стал?

      А если нет? Кого ты видел,

      Кого в пути оберегал?

      Я пьяный. С головой скудельной.

      Грешник. Но проклинаю ад.

      А жизнью утомлен предельно.

      Скажи, ты был здесь, века назад

      Всех уберег ли? Всех сберег ли?

      Все души отдал на покой?

      Скажи?

      Как я – такие были рохли?

      Иди со мною, дорогой.

      По луже лжи

II

      Кораблик маленький. Бумажный.

      Всегда короткою весной

      Свой совершает путь сермяжный;

      Но шелестит:

      «Следи за мной».

      Через два года все потерял и уехал в Москву.

      Ветхозаветная