Князь: Зеркало Велеса. Заклинатель. Золото мертвых (сборник). Александр Прозоров

крестьянин, который, видимо, считался здесь старшим. – Не раз ходили, искали.

      – Видать, так искали, Ерема, что найти не могли.

      – Заговоренные они все же, боярин, – опять перекрестился мужик. – Ей богу, заговоренные. Как бы прятались так долго, коли не заговоренные? А ну, перекинутые все же?

      – Видишь, связанный один дергается? Оставь себе да пригляди, допроси с пристрастием. Коли обратно человеком станет, можешь кол осиновый в сердце забить, дабы не плодилась нежить всякая. А что тебе расскажет, через неделю поведаешь, как оброк в усадьбу привезешь.

      – Ужель через неделю, боярин? – удивился Ерема. – Грязник же еще!

      – Ты по сторонам посмотри, грешник. Какой же грязник, коли снег вокруг? Полузимник, считай, пришел – ноябрь по-христиански.

      – Мы, боярин, с волками-то за скот боялись сильно. Сена совсем не заготовили…

      – Ой ли, Ерема? Завсегда ты себе на уме был!

      – Вот те крест, боярин! Вот же они, звери, нечто не веришь?

      – Ладно, грешный, – вздохнув, махнул рукой Василий Ярославович. – Медом возьму.

      – Дык, боярин… И в лес ходить было боязно… – Имея на руках неоспоримые факты «форс-мажора», старшина всеми путями пытался выбить хоть какую-то поблажку.

      – Устал, верно, добрый молодец? – Андрей вздрогнул от неожиданности, но это была всего лишь девица. Та самая, с голубыми глазами и острым носом, что выглядывал из белого пухового платка, окаймляющего лицо. – Испей кваса домашнего. И благодарность за избавление от напасти прими.

      – Спасибо… – принял ковш Зверев, но его руку тут же перехватил вездесущий Пахом:

      – Не тому даешь, красавица. Боярин пить просил. Ему и неси.

      Белый вывернул рукоять ковша из руки воспитанника, вернул селянке. Та, сверкнув взглядом, шагнула к Василию Ярославовичу, но тут же оступилась и упала, пролив желтый квас на снег. Вокруг засмеялись над ее неуклюжестью, и девушка побежала к дому.

      – Ты чего, дядька? – не понял Андрей. – Ничего не просил боярин!

      – Неужто не уразумел? Приворотного зелья она принесла. Оттого и разлила. Не хотела старого, хотела молодого.

      – Почему ты так решил?

      – Дык, не на всех ведь принесла, тебе одному. Странно.

      – Правда, странно… Как же она сама не догадалась, что заподозрят?

      – А вы, молодые, вечно себя мудрее нас, стариков, мните. Да и ты ведь не догадался, барчук? Могло и получиться.

      – А наказание за такие шутки у вас… У нас не полагается?

      – Поди докажи, – пожал плечами Пахом. – Яду ведь нет, а прочее не проверишь.

      – А-а-а…

      Наличие такого понятия, как презумпция невиновности, приятно удивило Зверева. Раз для обвинения ведьмы нужны какие-то доказательства, а не просто столб и куча хвороста – значит, здешний мир не столь уж и дик. Значит, тут и суды наверняка есть, понятия морали и аморальности. Не только меч и звание все решают.

      – Все, хватит спорить! – повысил голос боярин, давая понять, что теряет терпение. – Бортничество прощаю, мед