Дамы и Господа. Терри Пратчетт

она сложила в мешок.

      Кроме того, были книги. Среди ведьм тетушка Вемпер слыла книжным червем. Целая дюжина книг, представляете? Маграт немного посомневалась, а потом оставила их на полке.

      И была еще обязательная черная шляпа. Шляпа никогда ей не нравилась, и Маграт предпочитала ее не носить. В мешок.

      Обведя комнату безумным взором, Маграт заметила у камина маленький котелок. И его туда же. В мешок и затянуть шнурком.

      По пути во дворец, пересекая по мосту Ланкрский провал, она бросила мешок в реку.

      Несколько секунд он покачивался на поверхности, после чего пошел на дно.

      Маграт втайне надеялась увидеть разноцветные пузырьки или хотя бы услышать шипение. Но мешок просто взял и утонул. Словно не представлял собой ничего особенного.

      Другой мир, другой дворец…

      Черный конь галопом пересек замерзший крепостной ров, от животного и от тела, лежавшего у него на шее, валили клубы пара.

      Всадник-эльф взлетел на коне по ступеням прямо в тронный зал, где, погруженная в свои мысли, сидела королева…

      – Господин Ланкин?

      – Олень!

      Олень был еще жив. Тут эльфы были искусники: попавшее к ним живое существо могло жить целые недели.

      – С той стороны круга?

      – Да, госпожа.

      – Я же говорила, силы слабеют.

      – Но когда? Когда же?!

      – Скоро, очень скоро. А что прошло в ту сторону?

      Эльф попытался отвести глаза.

      – Ваш… любимец, госпожа.

      – Вряд ли он уйдет далеко от круга. – Королева рассмеялась. – Но повеселится он хорошо, в этом я не сомневаюсь…

      На рассвете прошел дождь.

      Нет ничего более неприятного, чем пробираться через доходящий до плеч мокрый папоротник. Впрочем, есть. Существует бесчисленное множество вещей, сквозь которые еще более неприятно пробираться, особенно если вы погружены в них по шею. «Но здесь и сейчас, – подумала нянюшка Ягг, – на ум приходит только одна, ну две, не больше».

      Само собой разумеется, приземляться внутри Плясунов они не собирались. Сами птицы облетают их стороной. Даже пауки, мигрирующие на осенних паутинках, предпочитают сделать крюк в полмили, лишь бы не пролетать над камнями. Облака разделялись и огибали круг стороной.

      Над камнями висел туман. Липкий, мокрый туман.

      Нянюшка рассеянно подрезала папоротник своим серпом.

      – Эй, Эсме, ты куда запропастилась? – окликнула она.

      Из зарослей папоротника в нескольких футах от нянюшки вынырнула голова матушки Ветровоск.

      – Здесь что-то не так, – сказала она нарочито холодно и размеренно.

      – Да?

      – Папоротник и трава вокруг камней примяты. По-моему, здесь кто-то танцевал.

      Нянюшка Ягг отнеслась к услышанному, как физик-ядерщик, которому сообщили, что кто-то, чтобы согреться, стучит двумя кусками урана докритической массы.

      – О нет, – выдохнула она.

      – О да. И вот еще что…

      Трудно было представить, что могло случиться нечто худшее, но нянюшка Ягг все же спросила:

      – Ну?

      – Тут