Дамы и Господа. Терри Пратчетт

и добавила чуть погодя, когда в голову пришла предательская мысль: – Маграт все время была с нами.

      – Кто? Это нам и предстоит выяснить, – ответила матушка с мрачной улыбкой. – А теперь помоги-ка поднять этого беднягу.

      Нянюшка Ягг наклонилась над телом.

      – Тяжеленный какой. Жаль, Маграт с нами нет.

      – А вот я об этом ничуточки не жалею. Слишком уж она легкомысленная. Ей легко вскружить голову.

      – Хотя очень приятная девушка.

      – Но сентиментальная. Думает, что жизнь можно прожить как в сказке и что народные песни соответствуют истине. Но я все равно желаю ей счастья.

      – Надеюсь, из нее получится хорошая королева.

      – Мы научили ее всему, что она знает, – сказала матушка Ветровоск.

      – Ага, – согласилась нянюшка Ягг, пятясь в заросли папоротника. – Слушай, как ты думаешь… может…

      – Что?

      – Как думаешь, может, стоит научить ее всему, что знаем мы?

      – На это уйдет слишком много времени.

      – Пожалуй, ты права.

      Письма доходили до аркканцлера достаточно долго. Почту от ворот Университета забирал тот, кто проходил мимо, и складывал на полку. Или использовал для того, чтобы прикурить трубку. Или в качестве книжной закладки. Или, как в случае с библиотекарем, в качестве матраца.

      Это письмо попало к аркканцлеру всего через два дня и было практически невредимым, если не считать пары кругов от чашки и бананового отпечатка пальца. Его доставили к столу вместе с прочей почтой, когда преподавательский состав Университета завтракал. Декан вскрыл конверт ложкой.

      – Кто-нибудь знает, где находится Ланкр? – вдруг спросил он.

      – А зачем тебе? – спросил аркканцлер, резко подняв голову.

      – Какой-то король женится и хочет, чтобы мы приехали.

      – Мило, очень мило! – воскликнул профессор современного руносложения. – Какой-то мелкотравчатый король женится и хочет, чтобы приехали мы?!

      – Это высоко в горах, – тихо произнес аркканцлер. – Насколько я помню, там неплохо ловится форель. Подумать только. Ланкр… О боги. Не вспоминал о нем уже сто лет. Знаете, там есть ледниковые озера, рыба в которых никогда не видела удочки. Ланкр. Да.

      – Слишком далеко, – кивнул профессор современного руносложения.

      Но Чудакулли ничего не слышал.

      – А еще там есть олени. Тысячи оленей. И лоси. Волки везде бегают. И горные львы, ничего удивительного. Я слышал, там даже ледяные орлы встречаются.

      Его глаза смотрели куда-то далеко-далеко.

      – Их всего-то осталось с полдюжины.

      Наверн Чудакулли очень много делал для редких видов животных. В частности, заботился о том, чтобы они оставались редкими.

      – Самая что ни на есть глушь, – сообщил декан. – На самом краю карты.

      – На каникулах я гостил там у своего дяди, – произнес Чудакулли, и глаза его затуманились слезами. – О, как я проводил там время… Великолепно. Там такое лето… Небо синее, как нигде больше… Там очень… И трава… И…

      Он резко вернулся из просторов