Посох и шляпа. Терри Пратчетт

когда названная лошадь выигрывала скачки. Когда Гритоллера Мимпси, вице-президента Гильдии Воров, толкнули на рынке, а потом, по прибытии домой, он обнаружил пропажу из потайного местечка свежеукраденной горсти бриллиантов, он сразу понял, кто за этим стоит[7]. Этот вор легко мог украсть идею, поцелуй или чье-нибудь сердце.

      Однако некоторое время назад он впервые в жизни украл то, что не только попросило его об этом негромким и не терпящим возражений голосом, но и дало точные, не подлежащие обсуждению указания насчет того, что дальше делать.

      Стояла середина ночи – поворотная точка полных забот анк-морпорских суток. Это время, когда люди, зарабатывающие себе на жизнь при свете солнца, отдыхают после своих трудов, а те, кто занимается честным промыслом под холодными лучами луны, только набираются сил, чтобы отправиться на работу. То есть сутки вступили в ту тихую пору, когда уже слишком поздно для ограбления и еще слишком рано для кражи со взломом.

      Ринсвинд, который в одиночку сидел в продымленном, битком набитом зале «Барабана», даже не шелохнулся, когда над его столиком промелькнула какая-то тень и напротив уселась зловещая фигура. В этом месте в зловещих фигурах не было недостатка. «Барабан» ревностно хранил свою репутацию самого стильного и дурно славящегося трактира в Анк-Морпорке, и здоровенный тролль, который охранял дверь, тщательно осматривал посетителей, чтобы у каждого имелись обязательные черные плащи, сверкающие глаза, магические мечи и так далее. Ринсвинд так и не выяснил, что тролль делает с теми, кого отбраковывает. Возможно, он их ест.

      – Эгей! – тихонько донесся хриплый голос из глубины черного бархатного капюшона, отороченного мехом.

      – До эгей еще далеко, – откликнулся Ринсвинд, пребывающий в смутном настроении духа, – но мы работаем над этим.

      – Я ищу волшебника, – заявил голос. Он был искажен и оттого казался сиплым, но сиплые голоса в «Барабане» опять-таки не в диковинку.

      – Какого-то конкретного? – осторожно осведомился Ринсвинд.

      Так можно нарваться на неприятности.

      «Волшебника, который с почтением относится к традициям и не прочь рискнуть жизнью за высокое вознаграждение», – ответил ему другой голос, донесшийся из круглой черной кожаной коробки, которую незнакомец держал под мышкой.

      – Ага, – отозвался Ринсвинд, – это несколько сужает круг ваших поисков. А в ваше задание входит опасное путешествие в неведомые и, возможно, грозящие погибелью земли?

      – Если честно, то входит.

      – Встречи с жуткими тварями? – улыбнулся Ринсвинд.

      – Вероятны.

      – Почти верная смерть?

      – Точно.

      – Что ж, желаю вам всяческих успехов в ваших поисках. – Ринсвинд кивнул и взялся за шляпу. – Я бы и сам вам помог, но только не стану это делать.

      – Что?

      – Извините. Не знаю почему, но перспектива верной смерти в неведомых землях от когтей экзотических чудовищ – это не для меня. Я это уже пробовал, и оно у меня как-то не пошло. Каждому – свое,

7

Поясним, что для надежности Гритоллер эти драгоценности проглотил.