Свидетельница. Алина Знаменская

школу и устроиться ко мне в магазин? Я расширяться буду.

      Я пожала плечами:

      – Игорь говорит, нельзя работать у друзей: или дружить, или работать.

      – И это правильно! – улыбнулся Рома. Глаза его были полны масла. Я не видела его любовницу, но Ксюшка говорит, что она ровесница Ники. – Но и нельзя жить так, как вы живете, – с мягкой улыбкой возразил он.

      Я почему-то не ушла, когда он начал развивать эту тему. Вот Игорь умеет как-то сразу обрывать тех, кто учит жизни, а мне воспитание не позволяет.

      – Пусть тогда муж зарабатывает, котенок. Толкай его. Я ему тысячу раз предлагал экспедитором ко мне. Чернов предлагал ему начальником охраны. Выбор за ним. Инженерами работают теперь только динозавры.

      – Значит, мы – динозавры.

      Рома снова посмотрел на меня маслеными глазами. Он наверняка обдумывал, как улизнуть отсюда, под каким предлогом.

      – Светка, если надумаешь, обращайся без вопросов. Мои продавщицы зарабатывают как минимум в два раза больше, чем учителя.

      – Какой я продавец? – пожала я плечами. – Я – училка.

      – Да отличный получится продавец! Во-первых, у тебя язык подвешен, укалякаешь любого. Во-вторых, голос приятный. Ну и, что немаловажно, – внешние данные хорошие.

      – Спасибо, Рома, я подумаю.

      – Ну, думай, думай. Время терпит. Игорю привет.

      Рома вернулся в гостиную, и я слышала, как он прощается, ссылаясь на срочные дела.

      – От нашей семьи остается представитель в лице Эллочки.

      Он обволакивал всех взглядом, полным любви. Я заметила – пьяный человек или всех любит, или всех ненавидит. Одно из двух. Без середины.

      Когда Рома ушел, неприятный привкус разговора с ним догнал меня, и я начала злиться на своего мужа. Ну действительно, почему мы так живем? Мы одни из нашей большой компании ездим на старой машине, доставшейся нам от родителей Игоря. «Шестерка» считается белой, хотя после ремонта одна дверца серая – до покраски дело не дошло.

      Мы одни живем в Простоквашке, в хрущобе, которая нам досталась от Игоревой бабушки. Всегда тянем от зарплаты до зарплаты. Сначала платили кредит за компьютер, затем – за мягкую мебель. А одежда? А обувь? А непредвиденные расходы? Я постоянно думаю о деньгах. А так хочется не думать о них совсем…

      Я расставила чашки сервиза и принялась разливать чай.

      Лена и Ксюшка спускались вниз, и обе щурились после темноты.

      – А где Кирюша? – первым делом поинтересовалась моя тетка.

      Все, кто находился в гостиной, уставились на нее.

      – Мы думали, он с вами, – ответила мама, – наверху.

      – Здрасьте! – всплеснула руками Лена. – А мы были уверены, что он с вами внизу!

      – Кирю-юша! – протяжно прокричала Кира.

      Папа отправился по комнатам искать племянника.

      Элла вышла на кухню и стала кому-то звонить:

      – Можешь приехать прямо сейчас, солнце мое… Это рядом с площадью. Да, выхожу…

      Она была более сдержанна в разговоре, чем ее муж, но все же это были те же «сюси-пуси».

      – Все,