Повесть об одинокой птице. Ирина Голаева

поднимаемся? – спросила она.

      – На третий этаж, – тихо простонал он. Опираясь на перила, он с большим трудом шел по ступеням.

      – Эко, как скрутило, – повторял он.

      – Вам бы мазью намазать поясницу. Есть у вас мазь от радикулита?

      – Была. Наверное, есть.

      Так они поднялись на третий этаж, и он остановился перед старинной дверью с витыми узорами и цифрой «16». Дверь была безобразно выкрашена темно-рыжей краской. Мужчина, скособочась, стал нервно что-то искать в кармане пиджака, видимо, ключ. Найдя, осторожно вставил его в скважину, замок щелкнул, и дверь отворилась. Они вошли в квартиру. Он тихонько поковылял к дивану.

      – Борис, это ты? – послышался из запертых дальних дверей твердый, но явно пожилой голос.

      – Да, это я, мама.

      – Что так долго? Я уже стала волноваться!

      В комнате послышалось оживление, заскрипели пружины кровати. Дверь отворилась, и показалась пожилая женщина. Она выглядела словно пушкинская графиня из «Пиковой дамы». От нее так и веяло аристократизмом.

      – Что с тобой случилось, Боря? – удивленно произнесла она, заметив его скрюченную позу.

      – Да понимаете, мама, опять скрутило. И так не вовремя. В автобусе. Вышел, и вот, никак не могу разогнуться. Если бы не эта молодая сударыня, я бы и не дошел до дома вовсе, – и он с благодарностью кивнул в ее сторону.

      – Большое вам спасибо, девушка. Сейчас так мало сознательных людей, в особенности среди молодежи. Я редко выхожу на улицу с тех пор как сломался лифт, но по телевизору хорошо вижу все, что происходит в мире.

      – Куда положить сумки? – спросила она, понимая, что кроме нее это сделать не под силу никому в квартире.

      – Вон туда, – рукой показал мужчина.

      Она попала на большую кухню. Посредине стоял круглый стол, видимо, старинный. На нем была белая кружевная скатерть. Она растерялась, но позади послышался чеканный женский голос:

      – Можете поставить сюда, – и старая дама указала на кухонный столик.

      – Я даже не знаю, как вас отблагодарить, моя спасительница, – послышался из гостиной голос Бориса. Поставив сумки на указанное место, она подошла к двери гостиной. Борис криво лежал на диване, спустив вниз длинные ноги.

      – Давайте я вам намажу поясницу, – предложила она, сама удивляясь своей неожиданной смелости.

      – Да, право, мне неудобно, – стараясь улыбнуться, смущенно произнес он.

      – Мне не тяжело. Я раньше папе тоже натирала, я знаю, как это надо делать.

      – Ну, в самом деле, Боря, – послышался голос его матери, – у меня и сил в руках нет, чтобы натереть тебя как следует. Не медсестру же вызывать сейчас! Да и потом, ее опять не дождешься. Помнишь, в прошлый раз мы два дня ее ждали, пока ты сам не выздоровел.

      Он кивнул в знак согласия.

      – Где у вас лежит мазь? – спросила она, обращаясь к его матери.

      – Вот тут, – дама пошла к старинному секретеру, вытащила коробку и стала в ней что-то перебирать. Вскоре она извлекла старый тюбик и подала ей. Борис задрал