Красавец и чудовище. Нонна Ананиева

самый лучший номер – с отдельной туалетной комнатой, где даже стояла ванная. Горячей воды, правда, не было, но хорошо, что хоть какая-то текла. В комнате горели противокомариные спиральки, распространяя свой едкий искусственный запах, и всё выглядело очень убого. Но, по большому счёту, нас это не трогало. Мы быстро вышли наружу после освежающего душа в нашей ванной комнате и уселись за большой деревянный стол около беседки знакомиться с хозяйкой и её друзьями.

      5. Вуду

      За столом нас уже ждали два гаитянца-доктора, с которыми мы приехали из Америки, местный травник Жиром, отличнейший собеседник и человек очень широких познаний о мире, философии, человеческих отношениях, даже знавший несколько слов по-русски, Сибилла с младенцем на руках и Мариэль, хозяйка заведения, которая была основным вдохновителем нашего приезда. Она поразила меня своей статью и очень своеобразной красотой. В ней была грация, достоинство, очень умные и загадочные глаза. Я заметила, что когда находишься в окружении одной расы, цвет кожи или другие внешние признаки сразу уходят на второй план, и ты начинаешь видеть каждого человека более отчётливо. Находясь на Гаити, мы вообще не общались ни с одним человеком белой расы – там, где мы жили, их просто не было. Только в самый последний день, буквально перед отъездом к нам на территорию зашла белая американка. На вид ей было не более тридцати, она бегло разговаривала на местном языке и очень внимательно осматривала всё вокруг. Возможно, она пришла посмотреть на нас, но мы уже были на чемоданах, да ещё и опаздывали. Так что я так и не выяснила, каким ветром её занесло в столь экстравагантное место, и что её там удерживало, так как она довольно свободно говорила с нашими охранниками. Женские судьбы непредсказуемы…

      Сибилла была очень приветлива и гостеприимна. Она сразу принесла напитки и корзину с манго. От вкуса этих жёлтых шаров можно было сойти с ума. И пока я их не доела до последней молекулы, я не произнесла ни слова. Игорь тоже. Я могла бы умять ещё штуки две, но вовремя остановилась. Подошла молодая девушка с ребёнком Сибиллы – мальчиком трёх-четырёх месяцев, очаровательным и любопытным. Я никогда раньше не видела близко такого крохотного негритёнка. Гладкая нежная шоколадная кожица, малюсенькие ручки и такой же молочный младенческий запах, как был у крохотной Серафимы. Я взяла его на руки. Уже на следующий день на моих руках побывал не один десяток гаитянских малышей, но этот был первый. Сибилла оказалась дизайнером, училась в Штатах, происходила из весьма состоятельной местной семьи. Наверное, какая-то часть острова была благоустроенной, и там жили люди с достатком в чистых домах с водопроводом и электричеством, но я так до неё и не добралась. Через пару дней после нашего приезда к Игорю пришёл её брат, Оливер, образованный и очень симпатичный мужчина. Сибилла была горячей сторонницей всяческих эко-программ и органик-философии, делала