Мамочка из 21-го бокса. Мария Хаустова

он на меня. «Ах, тебя суп мой не устраивает? Да?! Я бы тоже лучше гуляша да чего повкуснее поела, но на что? На что, если ты никогда в своей жизни не раба-тывал, а если такое и случалось, ты или сбегал с работы, или слишком быстро уставал, или отношение тебе там не нравилось. Итог один – ты не приносил домой не копейки! Я в декрете! Мы живем в месяц на 4200 рублей! Радуйся, что хоть суп есть»! – не успела я это договорить, как в меня полетел стул. Увернулась. Тогда разъярённый муж взял в руки стол и со всей дури кинул его куда-то в сторону. Тот развалился, и его части оказались в разных углах. Более я этого выносить не могла. Но как быть – Варя ещё спит, он стоит в проходе, и если я даже захочу её взять, он мне не даст этого сделать. Открыв тугие, деревянные двери, я, в чем была, пошла к соседке. Ленка дрыхла после смены. Опять в магазине целый день отработала.

      – Заходи. Чё, поссорились? – стояла она у плиты.

      – Да не то слово, – слёзы брызнули из моих глаз. – Не вернусь больше. Хватит. Надоело. Сколько ж можно-то! Как я устала!

      – И правильно! Разводись! Я дак бы на твоём месте давно уже это сделала. Ты посмотри, как он к тебе относится: денег не даёт, с дочкой не помогает, по дому ничего не делает. Ну, зачем тебе такой мужик, когда ты сама должна ходить за два квартала за водой, таскать дрова, да мало, что таскать, еще и заготавливать! Ты же даже печку сырыми дровами топишь! Разве у нормального мужика в хозяйстве сырые дрова?! Ему наплевать, как ты будешь с ребёнком!

      Понимая, что Ленка права, я сидела молча. Потом скинула ноги с дивана и пошла домой. Собрала сумку, одела спящую Варю и пошла к маме. Колёсики коляски плохо ехали по взбившемуся снегу. Я так устала и выбилась из сил, что хотелось сесть посреди дороги и плакать. Капельки пота то и дело скользили по моему лицу и убегали куда-то в область шеи. Я шла дальше.

      Толкая коляску вперед, я наткнулась на красную банку, которая снова затормозила наше движение. «О-о-о, сколько ж можно— то! – ругалась про себя я. – Ещё не лучше – колесо отвалилось!» С сумкой и Варей в одной руке, с коляской – в другой, я дотащилась до назначенного места, но, как назло, никого не оказалось дома. Ключ, как и в прежние времена, лежал на старом шкафу, который давно выставили в общий коридор: дома не нужен, а выкидывать жалко. Встав на цыпочки, я дотянулась до ключа и, зажав его в своей руке, подошла к замку. Открыла дверь и прямо в обуви прошла с ребёнком в комнату. Положила Варюшку на кровать, а сама рухнула рядом. Солёные капельки хлынули из моих глаз, вопросы «почему?» и «за что?» не находили ответа в моей голове. Сердце сжалось и ныло с такой силой, что хотелось свернуться в клубок и почувствовать чьи-то тёплые объятия. Но это всего лишь мечты и эмоции. Ничего подобного в ту минуту со мной и быть не могло. Варя закричала во весь голос – жарко стало. Развернув одеялко и вынув свою принцессу из пелёнок и одежды, я поднесла её к окну. Высокая берёза стояла вся в снегу и шевелила кружевными ветвями.

      – Смотри, какое деревце, – говорила я дочке. –  Когда я была маленькой, как ты, моя мама мне так же показывала его, и я успокаивалась.