Илиада. Гомер

гневом великим ответил ей Зевс, облаков собиратель:

      «Странная ты! Ну, какое Приам и Приамовы дети

      Зло причиняют тебе, что о том ты и думаешь только,

      Как бы сгубить Илион, прекрасно построенный город!

      Если бы, вторгшись в ворота и стены высокие Трои,

      Ты бы живьем пожрала и Приама с детьми, и троянцев

      Всех остальных, – лишь тогда бы ты злобу свою исцелила!

      Делай, как хочешь. Не стоит, чтоб этот раздор между нами

      В будущем создал большую вражду между мной и тобою.

      Слово иное скажу я, и в сердце обдумай то слово:

      Если и я пожелаю какой-нибудь город разрушить, –

      Город, в котором мужи обитают, тебе дорогие, –

      И моего не задерживай гнева, а дай мне свободу;

      Так и тебе ее дать я согласен, в душе несогласный.

      Меж городами людей, на земле беспредельной живущих,

      Сколько на свете ни есть их под солнцем и звездами неба,

      Сердцем всех больше моим Илион почитался священный,

      И повелитель Приам, и народ копьеносца Приама.

      Там никогда мой алтарь не лишался ни жертвенных пиршеств,

      Ни возлияний, ни дыма, что нам от людей подобает».

      Зевсу сказала в ответ волоокая Гера богиня:

      «В мире три города есть наиболее мне дорогие:

      Аргос великий, Микена широкодорожная, Спарта.

      Их истребляй, если станут тебе чем-нибудь ненавистны;

      Я не вступаюсь за них, не завидую. Если бы даже

      Стала завидовать я и противиться их истребленью, –

      Малого б тем я достигла: меня ты намного сильнее.

      Нужно, однако, труды и мои не напрасными делать.

      Бог я такой же, как ты, одного и того же мы рода;

      Более старшей на свет произвел меня Крон хитроумный;

      Честь мне двойная: за род и за то, что твоею супругой

      Я называюсь; а ты над бессмертными властвуешь всеми.

      Будем же в этом с тобою уступчивы друг перед другом, –

      Я пред тобою, а ты предо мной, чтоб и прочие боги

      Нам подражали. Теперь же скажи поскорее Афине,

      Чтобы спустилася к битве кровавой троян и ахейцев

      И соблазнила троянцев нарушить предательски клятву,

      Только что данную ими гордящимся славой ахейцам».

      Не был богине родитель мужей и богов непослушен

      И со словами крылатыми так обратился к Афине:

      «К войску троян и ахейцев отправься как можно скорее

      И соблазни-ка троянцев нарушить предательски клятву,

      Только что данную ими гордящимся славой ахейцам».

      То, что велел он Афине, давно и самой ей желалось.

      Бросилась быстро Афина с высокой вершины Олимпа,

      Словно звезда, чрез которую сын хитроумного Крона

      Знаменье шлет морякам иль обширному войску народов,

      Яркая, окрест нее в изобилии сыплются искры.

      В виде таком устремилась на землю Паллада-Афина.

      Пала в средину полков. Изумленье объяло глядевших

      Конников храбрых троян и красивопоножных ахейцев.

      Так не один говорил, поглядев на стоявшего рядом:

      «Верно,