Дом Цепей. Стивен Эриксон

притворяться бесчувственным, Карса прислушался. Говоривший отступил на шаг, а затем сержант спросил:

      – Выходит, смерть этому ублюдку не грозит.

      – Насколько вижу, нет.

      – Вот и хорошо, целитель. Можешь возвращаться в казарму.

      – Есть, сэр.

      Шаги, сапоги стучат по каменным плитам, грохот железного засова на двери; затем, когда эхо угасло, теблор услышал рядом с собой чьё-то дыхание.

      Вдалеке раздавались крики, тихие, приглушённые каменными стенами, но Карса узнал голос работорговца Сильгара. Теблор открыл глаза. Низкий, закопченный потолок – в полный рост не выпрямишься. Карса лежал на усыпанном соломой грязном полу. Света практически не было, если не считать тусклого отблеска из коридора за запертой дверью.

      Лицо у него болело, странное покалывание разлилось по щекам, лбу и вдоль челюсти.

      Карса сел.

      В маленькой, лишённой окон камере был кто-то ещё – сидел, сгорбившись, в тёмном углу. Незнакомец хмыкнул и проговорил что-то на одном из языков Семи Городов.

      Глухая боль не покидала кисти рук и ступни Карсы. Во рту было сухо, язык горел, будто он только что проглотил пригоршню раскалённого песка и обжёгся. Теблор потёр зудящее лицо.

      Затем человек попробовал обратиться к нему по-малазански:

      – Будь ты фенном, ты бы меня, скорее всего, понял.

      – Я тебя понимаю, но я не из этих феннов.

      – Я сказал, что твоему хозяину, похоже, колодки пришлись не по душе.

      – Его арестовали?

      – Разумеется. Малазанцы любят всех арестовывать. Клейма на тебе не было. Тогда. Значит, держать тебя в рабстве – преступление по имперским законам.

      – Тогда они должны меня отпустить.

      – А вот это вряд ли. Хозяин твой признался, что вас отправили на отатараловые рудники. Что вы плыли на корабле из Генабариса, который ты проклял, и вышеуказанное проклятье привело к уничтожению корабля и гибели всей команды и морпехов. Местный гарнизон не слишком-то поверил в эту историю, но и того хватило – ты теперь отправляешься на остров. Как и я сам.

      Карса поднялся. Низкий потолок заставил его сгорбиться. Прихрамывая, он подошёл к запертой двери.

      – Ну да, ты её, наверное, сможешь, выбить, – заметил незнакомец. – А потом тебя убьют, прежде чем успеешь три шага сделать за порог тюрьмы. Мы сейчас в самом центре малазанского гарнизона. К тому же нас всё равно скоро выведут наружу, чтобы приковать к стене вместе с остальными заключёнными. А утром погонят всех на имперский причал, чтобы погрузить на корабль.

      – Сколько я пролежал без сознания?

      – Всю ночь после того, как тебя сюда принесли, следующий день, а затем ещё одну ночь. Сейчас полдень.

      – А работорговец всё это время провёл в колодках?

      – Большую часть.

      – Хорошо, – прорычал Карса. – А его спутник? Тоже?

      – Тоже.

      – А ты какое преступление совершил? – спросил Карса.

      – Сговаривался с мятежниками. Разумеется, – добавил он, – я невиновен.

      – А