Хранители. Антон Олегович Васючков

ее на крылечке.

      – А ты разве домой не собираешься возвращаться? – удивился мельник.

      Гил быстро оглянулся. Мингол куда запропал.

      – Возможно, я задержусь надолго. – Он чуть не сказал «навсегда». Это вполне возможно, если он правильно понял разговор чужеземца и старейшины. – Может, отправлюсь куда, не заходя домой, кто знает?

      Мужчина кивнул, но что-то в его взгляде подсказывало Де Арни: он не поверил. У Лиса на мгновение возникло желание поведать все Барни, чтобы если что приключиться с ним, то люди будут знать, кого винить. Но нет. Сказав правду, он подвергнет мельника большой опасности.

      Они молча попрощались, и Фурток торопливо зашагал прочь от жилища старейшины, к своему дому.

      Дома Гилберта и мельника стояли всего в пятистах метрах друг от друга. Но, несмотря на это, они редко виделись. Да и встречи эти длились больше, чем нужно было, для того чтобы сказать «Привет» – «Пока». Последний раз Гилберт бросил взгляд на спину Барни и подумал, что, возможно, больше не увидит его.

      В доме старейшины было неуютно. Повсюду витало едва осязаемое напряжение. Внутренняя обстановка поражала своей запущенностью: повсюду, куда только глаз падал, лежала пыль. Мало того, что кругом валялись целые кучи старого хлама, так еще и потолок и стены сплошь были затянуты паутиной. Складывалось такое ощущение, словно хозяин бывает здесь редко или вообще не живет.

      Старик усадил его на длинный диван, который, наверное, видел еще времена прапрадеда нынешнего владельца дома. Рядом стоял узкий комод из почерневшего дерева, на котором в кучу были свалены кипы бумаг, груды кружек и тарелок.

      – Итак? Зачем я вам был нужен? – поинтересовался Гилберт, забросив ногу на ногу.

      – Мне нужна помощь, друг мой.

      – В чем? – Де Арни с трудом удержался от соблазна тоже добавить «друг мой».

      Мингол – сама учтивость – соединил брови, красочно изобразив глубокую печаль. Даже чересчур красочно.

      – Видите ли, дорогой Гил, сегодня мне нужно передать письмо двоюродному брату из Барфа. Но дело в том, что он очень торопиться и заезжать сюда не будет. Он проедет мимо Заречья, по рудничному тракту. Нужно, чтобы кто-то встретил его и передал письмо.

      – Но почему вы сами…

      – Боюсь, у меня уже возраст не для путешествий. Неужели вам сложно передать письмо, дорогой Гил? Всего лишь встретить брата и отдать ему конверт? Большего я и не прошу.

      У Де Арни было свое представление о том, куда и зачем посылал его старейшина. Дорогой на золотой рудник редко кто пользовался в последние десять лет. Золотая жила истощилась еще во времена молодости отца Гилберта, и с тех пор, путь туда забросили. В той стороне не было населенных пунктов, места там дикие, нехоженые. Там его ждет неприятная встреча с чужеземцем в сером плаще. Но что он мог сказать? Что занят? Да ведь всем известно, что Гил нигде не работает, а проводит время на охотах и рыбалках.

      – А я