Отрок. Покоренная сила. Евгений Красницкий

и объяснил кое-что. Книга называлась: «О благородном искусстве верховой езды и охоты на полевую дичь».

      «Врете, сэр, и даже не краснеете, Нинеи на вас нет».

      – И он тебе так все подробно рассказал? – не сдавался дед. – С чего бы это?

      – А это тот лях, деда, который сразу полсотни наших матрешек перекупил. Он, как узнал, что их я делал, сразу таким разговорчивым стал. Ну, я и попользовался.

      – Тьфу, едрена-матрена, ну на все у него ответ есть!

      Сбить мать с портновской темы, однако, было не так-то легко.

      – Что ж ты сердишься, батюшка? Мне Никифор говорил про того купца, все так и было. Миша, а еще там какие-нибудь платья были нарисованы?

      – Нет, мама, только охотники: с луками, с самострелами, с соколами – это же про охоту книга. Я что подумал, мама. Если мы на будущий год опять поедем воинское учение представлять, и Анька с Машкой в таких платьях по кругу проедут, да хоть по разу из самострелов выстрелят – женихи у нас на заборе гроздьями висеть будут. Выбирай – не хочу!

      Реакция матери была молниеносной:

      – Батюшка, надо нам на будущий год опять в Туров ехать.

      Дед в ответ лишь обреченно вздохнул.

      «Замужество дочерей – святое дело. Не становись на пути – сшибет, как электричкой».

      Однако не тем человеком был сотник Корней, чтобы оставлять за кем-нибудь последнее слово.

      – До будущего года еще дожить нужно, Анюта, пока что и так хлопот полон рот. Ты вот девкам задания раздала, а я – тебе. Платья там всякие, седла бабьи… Тьфу, и говорить-то противно. Ладно, с этим сама разбирайся. А с самострелами, раз уж начали… Назначаю тебя бабьей десятницей, даже полусотницей. Учи всех подходящих баб и девок из семьи. Разбирай их на десятки, ставь над ними десятниц. О самострелах с Лавром сама договаривайся. В поле не води, бери тот кусок тына, к которому наше подворье примыкает. Велишь холопам, чтобы подходящий помост изладили, лестницы и все прочее. В общем, все так, будто бы вам тут оборону держать, если в осаду сядем. Михаилу тебе, Анюта, в помощники назначаю, пока с воинской школой на эту… Михайла, как ты говорил?

      – На базу.

      – Пока он с воинской школой на базу не отъедет… Ох, не лежит у меня душа к вашим игрищам, ну какой у девок порядок может быть? Перестреляете друг друга…

      – Порядок будет, батюшка, да такой, что ратникам не снился, – твердо пообещала мать. – Не беспокойся.

      – Кхе! Дай-то Бог. Ты Прошку-то зачем позвать велела?

      – Щенков на всех не хватит, батюшка, пусть пробежится по селу, вызнает, где еще взять можно и что взамен попросят.

      – Пустобрехов бы не набрал, – озаботился дед, – такие псы, как Чиф был, – редкость.

      – Это Прохор-то пустобрехов наберет? – мать преувеличенно удивленно подняла брови. – С его-то даром?

      – Кхе, тоже верно.

* * *

      Следующие несколько дней стали для Мишки настоящим кошмаром. Допросы с пристрастием, которые учинили ему мать и сестры по поводу покроя амазонки, довели его до полного отчаяния.