.

мы с Лиззи первый раз стали вместе снимать квартиру, миленькую квартирку на Хаммерсмит-гроув. Мы с Айлой и Спадом живем рядом с парком Рэйвенскорт; всего в нескольких минутах от множества кафе, театра «Лирик» в Вест-Энде, передвижного кинотеатра и пабов, расположенных вдоль набережной. Айла и Спад убегают вперед, а я кричу дочери, чтобы не поджимала правую ногу. Прохожий странно глядит на нас.

      – Эй, Мисс На Цыпочках! – взываю я, не обращая внимания, что на нас обернулся еще один прохожий. Собственно, с некоторого момента косые взгляды нас не волнуют. Ходить прямо никогда не было одним из талантов Айлы.

      Звонит мой мобильный. Бабуля.

      – Ты его сделаешь, милая, – говорит она.

      В трубке раздается голос дедушки.

      – А если вдруг разнервничаешься, представь, что твой начальник голый.

      Я улыбаюсь.

      – Чем сегодня занимаешься, дедуля?

      – Сплю, – отвечает он. – А еще ем сырок.

      Трубку снова перехватывает бабуля.

      – Ты же позвонишь нам, когда все закончится, не забудешь? – Я слышу, как она хватает ртом воздух.

      – Бабуля, с тобой все хорошо? – Бабушке семьдесят четыре.

      – У тебя ведь больше не было головокружений? – спросила я, крикнув Айле, чтобы та не убегала слишком далеко.

      – Я как огурчик! А теперь давай, задай им там всем жару, – призвала бабуля и повесила трубку.

      Около школы мне достается множество комплиментов, так как мамочки уже привыкли видеть меня в джинсах, разношенном свитере и мужских сапогах. Все так сильно желают мне удачи! Я уже жалею, что вообще рассказала им про собеседование. Как тогда, когда я рассказала всем об экзамене по вождению, а сама с него свалила. Айла болтается вокруг без дела. Она ненавидит прощаться со мной и со Спадом; обычно сразу убегает куда-нибудь со своими друзьями, даже не взглянув на меня, но сегодня задержалась возле матери дольше обычного.

      – Если ты получишь работу, – говорит она, – ты ведь по-прежнему будешь моей мамой?

      Я наклоняюсь и крепко обнимаю дочь, чувствуя себя виноватой, что накричала на нее утром.

      – Я люблю тебя больше, чем любую работу. Ты всегда для меня на первом месте.

      Айла кивает – значит, ответ принят. Я смотрю, как она входит на территорию школы, и не могу заставить себя не сравнивать ее худенькие ножки с толстыми ляжками ее подруг. До меня доносится ее рассказ о том, что мама пытается получить работу, поэтому сегодня она надела туфли, которые поднимают ноги.

      «Шервудс» находится на Довер-стрит, недалеко от площади Беркли, в самом центре района Мэйфейр. Рядом – галерея современного искусства, а в соседнем помещении – обувной магазин, в витрине которого выставлена в числе прочих пара изящных туфелек серебристого цвета.

      Офисное здание с длинными раздвижными окнами и небольшим черным балкончиком выкрашено в два оттенка – белый и темно-серый. Подходя к главному входу, я напоминаю себе, чего лучше не говорить и не делать во время собеседования. Не грызть ногти. Не увиливать, не уходить