Ленинский проспект. Артур Доля

Читать онлайн.



Скачать книгу

свет из мира людей стоял над телами. Неприятный запах шел от несвежих поджаренных тел. В мареве раскаленного воздуха плоилось краснощекое с глазами-бусинками. «София» – значилось на табличке, приколотой к переднику продавщицы. Отверстие окна, – любое отверстие можно представить как детородное чрево, тем более с такой подсказкой – сверкающие бусинками глаза; ведь где-то там, на самом дне этих бусинок… Маруся дрожала от вожделения, мечтая посильнее оттолкнуться четырьмя лапами и, нырнув, пропасть в этом отверстии. Будь у меня собачий нюх… нет, все-таки мерзкий запах.

      – Если сейчас войти в чрево, повинуясь чувству влечения и отвращения, то можно родиться лошадью, птицей, собакой или человеком, – объясняю Марусе ситуацию, хотя сам не понимаю, в чем она заключается, ожидая подсказки от Софии.

      Никакой реакции.

      – У того, кому суждено родиться мужчиной, Познающий начинает сознавать себя мужчиной – в нем возникает чувство сильной ненависти к отцу и чувство ревности и влечения к матери. У того же, кому суждено родиться женщиной, Познающий начинает сознавать себя женщиной – в нем возникает чувство сильной ненависти к матери и чувство страстного влечения и любви к отцу (сейчас обматерит или отдастся прямо на гриле. O! My love! Спросите меня, зачем? – не отвечу). По этой причине, проникая в область эфира в тот момент, когда семя и яйцеклетка должны соединиться, Познающий испытывает блаженство одновременно рожденного состояния и теряет сознание (никакой реакции! Даун? Инопланетянка? Nicht verchtein?). Затем он оказывается зародышем, заключенным в матке. А когда покидает ее (обращаюсь к Марусе), может случиться, что он превратится в щенка. И нет из этого состояния немедленного возвращения. Бессловесность, глупость, помрачение разума и многие другие страдания – его удел.

      – Не входи в первое попавшееся чрево, – развивает мою мысль продавщица. – Если демоны-мучители вынуждают тебя к этому, мысленно сосредоточься на Хиайгриве. Существует две возможности, – делает небольшую паузу, поправляя покосившийся ценник, – перенос потока сознания в чистое царство Будды и выбор нечистых врат материнского чрева в Сансаре.

      По-моему, я перегрелся.

      Если не придавать значения словам, реагировать на мимику, интонацию, жесты (как это обычно и происходит), – может показаться, что женщина за прилавком делится с нами нехитрым кулинарным рецептом, вычитанным в журнале «Лиза», или пересказывает сто тридцать первую серию, в которой Иван полюбил Марию, а та изменила ему. Вроде бы пустячок, но осадок остается.

      – Перенос в чистые райские области, – не унимается продавщица, – осуществляется следующим сосредоточенным размышлением: «Как печально, что на протяжении бесчисленных кальп безграничного, безначального времени я блуждаю в трясине Сансары! Как горько, что до сих пор я не понял, что сознание – самость, и не обрел таким образом Освобождения, не стал Буддой! Сансара вызывает во мне неприязнь и отвращение, она страшит меня; пришло время готовиться к бегству от нее». – Приплыли, я сошел с ума! – С этой мыслью, – продолжает