Расследованный поцелуй. Александр Рогинский

главреж предоставляет полную свободу Демову. Не только потому, что боится его, а знает себе цену.

* * *

      Дело удалось открыть после долгих уговоров шефа.

      – Я нюхом чую, – говорил Мирославов Сиротину, – тут чистое убийство.

      – Интуицию к делу не подошьешь. У нас еще есть прокуратура, – отвечал Сиротин.

* * *

      Койка стояла у самого окна. Майя частенько, повернувшись на правый бок, наблюдала жизнь двора больницы. Там ничего особенного не происходило. Пробежал в синем халате врач с хирургического, на ходу завязывая тесемки рукава. Степенно, низко нюхая землю, зигзагами прошла овчарка Сима, являвшаяся штатным охранником больницы. Стоят растерянные посетители с клумаками. Видно, издалека приехали…

      В больницу действительно приезжали со всей Украины. На местах людей просто резали. Многим приходилось делать повторные операции уже в столице в специализированной больнице.

      Рядом лежит девочка из южного города. Ей удалили грыжу, а оказалось, не в грыже было дело, а в поджелудочной железе.

      Когда на работе Майю схватило в коридоре, поверить не могла, что существуют такие сильные боли. Только что шла жизнерадостная, полная сил женщина. И тут кто-то железными пальцами вцепился ей в живот.

* * *

      Мирославов пришел с большим букетом роз и передачей, больше похожей на посылку. Вежливо поздоровался со смотрящими во все глаза на него женщинами, по-отцовски поцеловал Майю в лоб. Присел на краешек стула, показывая этим свое сострадание к болящим.

      Он сидел на краешке стула и тихонько спрашивал Майю, как она себя чувствует.

      Майя отвечала, как чувствует себя, тихо смеялась одними глазами. И он смеялся одними глазами. Так они говорили пустые слова, а глазами разговаривали – этого вполне хватало.

      – Я обязательно еще приду, – сказал Мирославов, ступая, как канатоходец, по полу палаты.

      Когда очутился у дверей, грудь выпрямилась, громко, чтобы все слышали, сказал:

      – Рад был вас всех повидать. Выздоравливайте!

* * *

      Валя любила читать газеты. И сейчас она медленно спустила ноги, нащупала тапочки.

      – Пойду куплю «полисталовку», что там в мире происходит.

      По-старушечьи переставляя ноги вышла в коридор.

      Майя прикрыла глаза, с удовольствием погрузилась в дрему, когда вроде бы спишь, но все слышишь.

      Через полчаса Валя вернулась и зашуршала газетными листами. Майя приоткрыла глаза, но слабость сковала. Снова впала в странное полусонное состояние.

      А Валя долго шуршала, потом обратилась к Ире-соседке:

      – Очень интересная статья о театре. Тут мой земляк работает, главные роли играет.

      Я несколько раз ходила на него смотреть, а один раз даже решилась зайти в гримерную представиться, ведь мы хорошо знакомы с его братом Яковом. Моя мама до самой смерти его кормила, работала прислугой в их семье. Очень богатая семья. И очень странная. Замкнутая. Ни с кем не общались, все себе да себе.

      – А кем работал брат артиста? – спросила