Три счастья. Книга для детей и взрослых. Артур Конан Дойл

в кровать! – произнес он с наибольшей суровостью, какую только смог разыграть.

      – Хорошо, пап. Только вот посмотри, а? – Парнишка прыгнул и грациозно взмахнул рукой, описав круг. Папа когда-то был заядлым крикетистом и оценил это с чисто спортивной точки зрения.

      – Неплохо, Парнишка. Я сам люблю высокий замах. Почти как у Споффорта.

      – Ну, пап, ну, расскажи про крикет!

      Папу усадили на край кровати, а белая фигурка нырнула под одеяло.

      – Да, да, про крикет! – донеслось из угла, где Толстик уже восседал на своей кроватке.

      – Ах ты, шалунишка! Я-то думал, ты спишь. Сейчас нельзя. Спать надо.

      – А кто такой Попофф? – жадно спросил Парнишка, хватая Папу за рукав. – Классный подающий, да?

      – Споффорт был лучшим подающим из всех выходивших на поле. Он был великим игроком австралийской сборной и очень многому нас научил.

      Френсис Коутс. Юный крикетист

      – А собаку это он убил? – Это уже Толстик.

      – Нет, малыш. Какую собаку?

      – А вот Парнишка говорил, что был такой подающий, который бросил мяч так, что тот пробил сетку и убил собаку.

      – Ну, это старая байка. Когда я был маленьким, я слышал то же самое об одном подающем. Если не ошибаюсь, о Джексоне.

      – А собака была большая?

      – Да нет, сынок, не было там никакой собаки.

      – Значит, была кошка, – настаивал Толстик.

      – Пап, расскажи про Споффорта, – теребил отца Парнишка. Резвое воображение Толстика всегда уводило разговор в сторону, но старший все же вернул его в нужное русло. – Сильно он бросал?

      – Да, очень сильно. Я слышал, как игравшие против него крикетисты рассказывали, что у него только замах был почти на полную подачу, а подавал он быстрее всех в Англии. Я сам видел, как он только взмахнул своей длинной рукой, а калитка уже и упала. Бьющий даже не успел битой земли коснуться.

      – Ух ты! – донеслось дуэтом с кроваток.

      – Споффорт был высоким и худым, за это его прозвали Демоном. Ну, это вроде дьявола.

      – А он был дьяволом, да?

      – Нет, Толстик, нет. Его прозвали так потому, что он мог с мячом чудеса творить.

      – А дьявол может с мячом чудеса творить?

      Папа почувствовал, что дело пахнет сатанизмом, и поспешил вернуться к более приземленным вещам.

      – Споффорт учил нас подавать, а Блэкхэм показывал, как защищать калитку. Когда я был помоложе, мы всегда ставили дополнительного игрока. Назывался он второй бьющий и стоял позади защитника. Я был полным, плотным мальчиком, поэтому играл вторым бьющим. Мячи отскакивали от меня, будто я им матрас или подушка.

      Восторженный смех.

      – Когда появился Блэкхэм, защитники поняли, что надо учиться останавливать и отбивать мяч. Вторых бьющих не было уже даже в первой лиге. Скоро нашлись неплохие защитники вроде Альфреда Литтелтона или Макгрегора, но именно Блэкхэм научил нас мастерству. Когда Споффорт с копной рыжих волос подавал с одного края, а Блэкхэм, с развевавшейся над перекладиной черной бородой, на другом краю поля готовился принять мяч – это надо было видеть, доложу