Фредерика. Джорджетт Хейер

посмотрела на него:

      – Умоляю вас, не берите в голову! Я вовсе не хотела показаться дерзкой, и, смею надеяться, мы сможем уладить дело ко всеобщему удовлетворению, если захотим.

      – Мы?

      Он заговорил с нескрываемым высокомерием, но уголки его губ предательски подергивались, а глаза под тяжелыми веками весело поблескивали. Эти симптомы не остались незамеченными мисс Мерривиль. Она испустила вздох облегчения и с обезоруживающей улыбкой сказала:

      – Слава Богу! Мне уж показалось, будто я вывела вас из себя! Должна признать, что не могу вас винить за это, потому что, наверное, окончательно вас запутала. А ведь я полагала, что мне не составит особого труда изложить вам некоторые обстоятельства, если только я сумею встретиться с вами лицом к лицу!

      – Итак, что же это за обстоятельства?

      Несколько мгновений девушка молчала, явно пребывая, что было понятно по ее нахмуренному выражению, не в затруднении, а выстраивая в уме цепь логических объяснений:

      – Можно сказать, что все началось со смерти папы, случившейся год тому назад. Но это отнюдь не значит, что я не задумывалась об этом раньше, потому что это не так; просто, когда он был жив, мне представлялось, что ничего нельзя сделать.

      – Мне очень жаль слышать, что ваш отец умер, – прервал ее монолог маркиз, – но я, пользуясь случаем, спешу сообщить вам, что мое знакомство с ним было весьма поверхностным. Что касается нашего родства, то и оно, происходя со стороны семьи моей бабушки, было настолько отдаленным, что им вполне можно пренебречь.

      – Но папа всегда отзывался о вас как о своем кузене! – возразила она.

      Маркиз предпочел промолчать, и после короткой паузы девушка продолжала:

      – Да, и мы с вами – родственники, потому что я видела ваше имя на фамильном древе в большой семейной Библии, что хранилась у нас дома.

      – Только через посредство двух браков, – он явно не спешил обнадеживать ее.

      – Понятно. Вы не хотите признавать нас, верно? В таком случае не вижу ни малейшей необходимости излагать вам наше затруднительное положение. Приношу свои извинения за то, что причинила вам беспокойство, вынудив навестить меня.

      При этих словах маркиз, твердо вознамерившийся положить конец разговору при первой же возможности, вдруг совершенно нелогично решил продолжить его. Что заставило его смягчиться – то ли мисс Мерривиль показалась ему забавной, то ли факт, что его отказ, против обыкновения, был встречен без возражений, и это его заинтриговало, – осталось невыясненным даже для него самого. Словом, какой бы ни была причина, но он вдруг рассмеялся, насмешливо глядя на нее:

      – О, какие мы обидчивые! Нет-нет, не задирайте так свой носик: вам это не идет! Я ничуть не возражаю против того, чтобы признать вас, как вы выражаетесь, и даже не стану отказываться от родства – хотя и не стану давать обещание оказать вам содействие в чем бы то ни было. Кстати, что, по-вашему, я могу для вас сделать?

      Она смягчилась и благодарно улыбнулась ему:

      – Я очень вам обязана! От вас мне нужен совершенный пустяк: ввести мою сестру в общество!

      – Ввести