Навстречу своему лучу. Воспоминания и мысли. Виктор Кротов

как бы ни с того ни с сего. Подойдя к газетному киоску, я купил простенькую записную книжку карманного размера. В клеточку, артикул 808. И карандаш приобрёл (не было тогда в киосках шариковых ручек). Что-то написал – несколько убористых строчек. Что вот, мол, солнышко светит, Кастро приехал, и вообще жить интересно.

      Так я начал вести записные книжки (когда кончалась одна, покупал такую же, того же артикула 808, только обложки были разного цвета). Впервые в этот день почувствовал, что писать – некоторая необходимость для меня. Может быть, тогда и началось постепенное нащупывание призвания.

      Книжки я вёл долго, писал туда свои размышления, наблюдения. Например, придумал себе упражнение – сделать небольшой словесный портрет каждого из тех, с кем учился. Очень удобно – покосился на нужного человека и записывай. Для тех записей, которые мне казались рискованными, использовал особый шифр – простейший, типа «буква равняется символ», но всё-таки сразу не прочтёшь. Впрочем, никто на мои секреты и не покушался.

      Позже я перепечатал то, что мне казалось интересным, на машинке. Кое-что из этой толстой машинописи было переработано и вошло в «Книгу без титула». Сделал я по выпечатанному и небольшую книжку «Записки молодого человека», стараясь показать подростково-юношеский взгляд на мир. Но это было уже потом, когда я стал не только писать, но и работать с написанным.

      Естественное или гуманитарное

      Когда стало приближаться время окончания школы и выбора высшего образования (обязательно с военной кафедрой, освобождающей от двухлетней армейской службы, потому что в армию никто из нашего класса идти не собирался), мне пришлось немного задуматься. Немного – так как намечался естественный ход продолжения математического образования. Задуматься – поскольку ощущение литературного призвания уже присутствовало и побуждало меня к обдумыванию возможных вариантов.

      Идеологизированность литературного творчества советских времён меня ещё не очень волновала, я её просто недостаточно тогда осознавал. А вот зависимость творчества от возможной профессионализации в этой области, неизбежность зарабатывания денег тем, что тебе дорого, представлялась чем-то несуразным. Не хотелось омрачать радость творчества какими-то внешними обязательствами, тем более я не слишком представлял себе, в какую сторону меня понесёт дальше течение жизни.

      Дилемма была менее конкретной, чем «математика или литература». Скорее хотелось определиться в принципе: получать ли какое-то гуманитарное образование или естественное. И тогда я решил поинтересоваться мнением тех, кто уже прошёл достаточный жизненный путь, чтобы оценить эффективность того и другого варианта.

      Мнение мамы было однозначным. Человек, закончивший ИФЛИ, она с раннего возраста ненавязчиво ориентировала меня на естественное образование.

      Герман Григорьевич показал своё отношение на собственной биографии, получив сначала гуманитарное