Навстречу своему лучу. Воспоминания и мысли. Виктор Кротов

другого.

      В то же время мы не соответствовали стандартному советскому представлению о «здоровом коллективе». Единства мнений не наблюдалось. Каждый думал по-своему и принимал свои решения. Комсомол для нас был организацией формальной, ничего не добавляющей к нашему индивидуалистически-общественному самосознанию, которое и обозначалось словами «девятый А».

      Конечно, присутствовал каждодневно изменяющийся узор личных взаимоотношений, частные эмоции по отношению к учителям и предметам. Но и это всё вплеталось в единое представление о моей «классовой», классной среде.

      Так что стишок Вакса я вполне мог бы видоизменить для себя:

      Моя среда —

      Девятый «А»!..

      Что ж, три года так оно и было. И у этого периода было много разных продолжений. Так что благодарность девятому А сохранилась у меня навсегда. Даже стала крепче и осознаннее.

      Герман Григорьевич Левитас, классный руководитель

      Стержнем нашего девятого «А» был, конечно, «Гемгоич», так мы уплотнили его имя-отчество. А иногда называли его между собой просто Германом. Мы были первыми, у кого он стал классным руководителем. Тогда он только что закончил физико-математический факультет педагогического института. До этого успел получить диплом учителя истории, но по этой специальности рабочих мест не хватало – то ли вообще, то ли для евреев (ведь это была общественная наука!). Поэтому он прошёл дополнительный курс по литературе и русскому языку, однако и в этом амплуа устроиться работать в школу не удалось. Он пошёл учиться снова – и стал математиком.

      От него исходила какая-то особая энергия, задорный педагогический энтузиазм. Левитас читал нам огромное количество стихов, не входивших в школьную программу, готов был по-товарищески обсуждать самые нелепые из наших идей. Деньги, которые полагались ему за классное руководство, он отдавал в «фонд класса», созданный из наших крошечных взносов для всяких общих дел. Этим он хотел подчеркнуть провозглашённое им наше классное самоуправление. Молодой, заводной, демократичный, он нас без конца тормошил – и вытормашивал из нас то лучшее, что в нас было. Мы его очень любили.

      Вот пример его педагогического вызова. Гемгоич задавал нам на каникулы кучу задач нарастающей трудности и говорил:

      – Задание не обязательное. Можно не решать. Но кто решит первую задачу – получит пятёрку. За вторую – две пятёрки… за шестую – шесть.

      Многие этот вызов с радостью принимали, я тоже. Обещанные пятёрки он честно выставлял. Это было очень удобно: с запасом пятёрок можно было не особо опасаться случайных отметок пониже рангом, они мало влияли на итоговый результат.

      Герман Григорьевич отвечал на все наши вопросы, причём абсолютно честно (важная оговорка для советских времён). Ходил с нами в походы и пел не по-учительски вольные песни.

      Всем лучшим, с чем он имел дело, Левитас делился с нами. Например, привёл к нам Исаака Яковлевича Танатара –