Навстречу своему лучу. Воспоминания и мысли. Виктор Кротов

троллейбусах я езжу. Даже составил табличку, где напротив номера каждого троллейбуса отмечал, сколько раз на нём ездил. Были особо знакомые машины, рекордсмены. Сейчас не могу толком вспомнить, зачем мне это было нужно. Да и существовало ли какое-нибудь «зачем»?..

      То же самое можно сказать и о жажде наставника. Хорошо помню такое переживание, но была ли у него причина?

      Раздумывая о дальнейшем ходе жизни, могу предположить, что так проявлялась потребность не столько в мудром наставнике, сколько в творческой личности, способной подать пример, – в таком человеке, который научил бы меня творческому существованию. Вот какого витамина не хватало! Внутри начинала бродить не очень осознанная готовность к творческой жизни, но никто не мог сказать мне, что с этим делать. Спросить я не умел, да и не знал кого.

      Оставалось высматривать «не знаю кого» среди пассажиров троллейбуса – человека, который ответил бы мне на незаданный вопрос. Энергия Луча направляющего уже ощущалась, он уже бередил, уже подталкивал к чему-то не очень ясному для меня. Но для этой стороны жизни у меня не было школьного дневника с именами преподавателей.

      Гаврилов Посад107

      Миром, параллельным обычной жизни, было пребывание отца в заключении. В первые годы это была Ивановская область. Сначала свиданий не разрешали, потом, когда разрешили, стала ездить на свидания мама. Наконец, удалось поехать и мне. Сколько мне было? Лет пятнадцать?..

      Совершенно не помню дорогу, хотя она была довольно нелёгкой. Всё внимание сконцентрировалось на встрече. Свидание дали на три или четыре часа. Какая разница, если всё это время прошло как мгновение!

      Много раз после этого я ездил на свидания с отцом. И не всегда помнится, какие обстоятельства к какой встрече относились. Не в этот ли первый раз отец поджидал меня на крыше? Когда, подходя к лагерю, я увидел на крыше одного из бараков маленькую фигурку в тёмной робе, которая махала мне руками так отчаянно, что это мог быть только отец. Как, под каким предлогом, он смог выбраться на крышу, поджидая меня, я так и не узнал…

      Нет, не в первый раз это было, в другой, когда я отправился один. Но на первом для меня свидании мы были вместе с мамой. Потом уже я стал ездить сам, чередуясь с ней.

      Отец сидел напротив нас за широким длинным столом, одним из трёх. В этой же комнате проходили ещё два-три других свидания. В торце стола стоял надзиратель.

      Отец был собран и остроумен. Никакой подавленности.

      – Мне, Гавриле, наверное, судьбой назначено здесь сидеть, – говорил он. – Только послушайте: Гаврилов Посад.

      Говорил, в основном, он, мы лишь отвечали на расспросы. Речь его была выразительной и энергичной. Много времени он готовился к этой встрече и торопился сказать самое главное, самое нужное, самое пронзительное!

      Надзиратель вслушивался напрасно. Отец не говорил ничего антисоветского, ничего криминального. Но под напором его

107

Райцентр Ивановской области, 85 км от города Иваново.