Ледокол. Валерий Рощин

Животное вон… Не способствует нормальной работе. Мечется под ногами…

      Петров глянул вслед собаке, успевшей отбежать на безопасное расстояние, а боцман, воспользовавшись моментом, погрозил своим подчиненным кулаком.

      – Зашвартовать контейнер, – понизив градус строгости, приказал Андрей Николаевич. – А потом приварить к палубе фитинги, чтоб встал намертво.

      – Слушаюсь…

      Лева продолжал преследовать свою собаку, а боцманская команда, усиленная капитаном, принялась с удвоенной энергией крепить принятый на борт контейнер.

* * *

      – А вот это он зря, – проворчал второй помощник Банник.

      Старший помощник Еремеев стоял у другого окна рулевой рубки и тоже наблюдал сцену с контейнером.

      – Ты про трос? – спросил он.

      – Нет. Шо под трос полез – молодец! Людей от беды уберег. А вот крепежом занялся зря. Если капитан на судне лично занимается такелажем, это шо означает?

      – Шо? – передразнивая говорок Банника, переспросил Еремеев.

      – А то, шо дистанция нарушается.

      Подпалив сигарету, старпом отошел к двери и приоткрыл ее. Уже оттуда махнул рукой:

      – Брось. Ерунда все это.

      – Дистанция – ерунда?! – распалился Банник, позабыв о стоящем рядом рулевом Тихонове. – Меня знаешь, как учили?

      – Как?

      – Матрос капитана бояться должен! Шоб капитан мимо шел, а матрос… – он вытянулся в струнку, – трепетал и дрожал, как осиновый лист. Вот!

      Баннику было под пятьдесят. Бритый затылок, вес – далеко за сто, угрюмый взгляд из-под густых бровей, седые пшеничные усы, кулаки с пивную кружку и жуткий кубанский акцент. Сразу видно: добрейшей души человек.

      Выпуская в сторону приоткрытой двери дым, Еремеев усмехнулся.

      Матрос Тихонов в это время смотрел на экран локатора и обеспокоенно хмурился. Не удержавшись, выпалил:

      – Товарищ старший помощник, прямо по курсу айсберг!

      Позабыв о тлевшей сигарете, Еремеев подскочил к переднему ряду окон. Разглядев в слепящем белоснежном мареве контуры айсберга, он схватил микрофон судовой трансляции и взволнованно произнес:

      – Капитану просьба срочно прибыть на мостик! Повторяю: капитану срочно прибыть на мостик!

      Банник стоял на том же месте и обеспокоенно взирал то на айсберг, то на бегущего по палубе Петрова. Рука второго помощника застыла на полпути к машинному телеграфу.

      С одной стороны, следовало немедленно застопорить ход, а то и врубить полный назад.

      С другой – они ведь не на обычном судне и не на чистой воде. Потеря хода в таких толстых льдах порой влечет куда более серьезные последствия.

      «Скорость сближения с айсбергом невелика, – решил про себя Банник. – Сейчас в рулевую поднимется капитан и решит, какой лучше предпринять маневр…»

* * *

      Прибежав на бак, Фрося вдруг поняла, что оказалась в западне – ограждения двух бортов сходились в одной точке и дальше улепетывать было некуда. Осторожно выглянув из-за невысокого металлического ящика, она заметила