Малыш. Жюль Верн

пяти лет и девяти месяцев от роду и т. д.

      Малыш был бы, наверно, очень доволен, если бы прочел афишу; он ведь умел читать, а тут его имя выступало большими черными буквами на белом фоне!

      Но вместо радости его в уборной мисс Уестон ожидала печаль.

      До сих пор он не репетировал «в костюме», как выражаются за кулисами, и выходил на сцену в своем красивом платье, в котором он и теперь приехал в театр. И вдруг в уборной, где лежал приготовленный дорогой туалет герцогини Кендальской, он увидел лохмотья, в которые Элиза собиралась его одеть. Дело в том, что в этой драме мать находит покинутого ею ребенка нищим, в лохмотьях, тогда как сама она важная герцогиня, разодетая в шелк, бархат и кружева.

      Увидев лохмотья, Малыш решил, что его хотят отослать снова в Ragged school.

      – Мисс Анна… мисс Анна! – вскричал он.

      – Что с тобой? – спросила мисс Уестон.

      – Не прогоняйте меня!..

      – Да кто же тебя прогоняет?.. Что ты выдумал?..

      – Но эта ужасная одежда.

      – Вот что!.. Он вообразил…

      – Да нет же, дурачок!.. Стой смирно! – строго сказала Элиза, одевая его довольно грубо.

      – Ах, бедный херувим! – вскричала растроганная мисс Уестон, подводя слегка себе брови тоненькой кисточкой. – Бедный ангел… – продолжала она, накладывая на щеки румяна. – Если бы в зале это знали! Впрочем, они и будут это знать, Элиза… Завтра же это будет напечатано в газетах… Ведь вообразил же он себе!..

      И она провела пуховкой по своим открытым плечам.

      – Да нет же… нет… глупый бебиш! Это только шутка…

      – Шутка, мисс Анна?..

      – Ну да, и плакать не надо!

      Она сама бы с удовольствием расплакалась, если бы не боялась размазать грим на лице. Элиза повторяла, качая головой:

      – Вы теперь сами видите, сударыня, что нам никогда не удастся сделать из него актера!

      В это время Малыш грустный, со слезами на глазах, смотрел на надеваемые на него лохмотья Сиба.

      Тогда мисс Уестон вздумалось подарить ему совсем новую гинею. «Пусть это будет его первым гонораром», – сказала она. И ребенок, живо утешившись, с удовольствием полюбовавшись на золотую монету, спрятал ее в карман.

      Затем мисс Анна, приласкав его в последний раз, пошла на сцену, наказав Элизе не выпускать ребенка из уборной до третьего действия, в котором он должен был появиться.

      Все места в театре были заняты, несмотря на то, что пьеса далеко не была новинкой. Она выдержала более тысячи представлений на разных сценах Соединенного королевства, как это часто бывает с произведениями хотя и посредственными, но полными реализма.

      Первое действие прошло прекрасно. Восторженные рукоплескания были вполне заслуженной наградой мисс Уестон, увлекшей зрителей своим блестящим талантом и страстностью игры.

      После первого акта герцогиня Кендальская вернулась в уборную, к великому удивлению Сиба, сняла свой богатый туалет из шелка и бархата и надела платье простой служанки – перемена, вызванная