NUMERO. Мишель Альба

кающейся съемочной группы во главе с зачинщиком мероприятия, из чего я заключила, что насилие надо мной продолжается, найдя подтверждение своим предположениям и в реакции Марселины на мою просьбу.

      Она не медля подскочила и, широко распахнув дверь, выкрикнула:

      – Иди!

      Вслед мне полетела одежда ее дочери:

      – И это забери! Пригодится!

      И она оказалась права.

      „Подаренные“ Марселиной юбка и блузка, действительно, пригодились.

      Глава 6

      Пустынная и одинокая улочка равнодушного ко мне средневекового города привела меня в замешательство.

      Прижав к груди сумку и скомканную одежду, я потерянно искала хоть кого-нибудь, кто подскажет, где находится выход со сценической площадки, на которой я оказалась по какой-то трагической случайности.

      „Странно. Где народ-то?“, – я беспомощно оглядывалась. И, как ответ на вопрос, сбоку, на выезде, показалась телега, груженая бочками.

      Наконец-то. Я поспешила к ней:

      – Остановитесь, пожалуйста. Да, стойте же. Я хочу у вас что-то спросить.

      Возница, молодой парень в маленькой четырехугольной шапочке на голове с отогнутыми вниз полями, что меня уже не очень удивило (фильм же снимают, чего ж тут странного), натянул вожжи, резко затормозив.

      – Эй, куда тебя несет, болван? Вина перебрал с утра? Убирайся! А не то…

      На этом его ругательная речь внезапно прервалась, и он, привставший для усмирения лошадей, растерянно опустился обратно на скамеечку, увлеченный созерцанием меня, перебегая взглядом с лица на грудь и еще ниже, и снова возвращаясь к лицу. Что позволило без помех сократить расстояние до его телеги.

      – Скажите, пожалуйста, – вежливо начала я, хотя внутри все кипело от злости.

      Как они (кто это „они“ мне еще предстояло выяснить) посмели вмешаться в… меня? Накачать черт его знает чем до такой степени, что я забыла… себя? И ради чего? Какого-то дешевого фильмеца, судя по натурным съемкам и отсутствию массовки?

      – Как мне найти съемочную группу? Ну… оператора, режиссера, кто там у вас еще?

      Парень безучастно к вопросам осматривал меня и вдруг, дернувшись, взмахнул хлыстом:

      – Ну-ка, отошла. Быстро! – и, огрев ни в чем не повинных лошадей, умчался, тарахтя бочками и оглядываясь.

      Я отскочила, недоумевая. Что послужило причиной для его столь яростного протеста ответить на мой такой простой вопрос.

      Скорее всего, все тут заодно.

      Я устремилась вверх по улице, придерживая одежду Марселины.

      Вскоре навстречу стали попадаться спешащие по своим делам горожане, немедленно сторонившиеся меня при попытках приблизиться к ним все с тем же актуальным для меня вопросом.

      Что их так настораживает? И, в конце концов, есть тут хоть один нормальный человек, кто сможет мне помочь?

      Наконец, выйдя на площадь с той самой часовней, мимо которой мы проходили совсем недавно к дому Марселины, невольно залюбовалась архитектурной вязью из гирлянд и медальонов, украшающих входные двери готической