Вера и неверие. Из серии «Сказочная педагогика». Виктор Кротов

воспринять её именно тем детям, которые рядом с ним. Усилить внимание к важным для них вещам и оставить в тени менее значимое. Дать высказаться о том, что им хорошо понятно и знакомо, или сделать паузу для пояснения того, что может вызвать затруднение. Всё зависит от конкретной сказки и реальных детей.

      В то же время ребёнок обычно мирится с неясностями в сказке ради того, что ему в ней интересно. Так что можно относиться к сказке и как к одежде на вырост. А значит – быть просто доброжелательным спутником, готовым ответить на любой вопрос, но не опережать внимание детей своими пояснениями.

      Доверчивость и недоверие

      Не будем лихо разбираться с детьми в таких сложных материях, как предполагаемое создание мира и эволюция, существование Абсолюта и загробной жизни, реинкарнация и Богочеловечество. Не будем углубляться в теологию или диамат, в изучение или опровержение священных текстов. Право, с этим можно повременить.

      Обратим лучше внимание на такие простые вещи, как доверчивость и недоверие.

      Испытывая негодование к тем, кто злоупотребляет детской доверчивостью, не будем же мы сами эксплуатировать её, выдавая свои убеждения за истину в конечной инстанции. Но что если это делают родители или другие люди, имеющие весомую возможность влиять на ребёнка? Здесь тоже надо быть осторожным и не превращать детскую душу в полемическую площадку. Иначе доверчивость уступит место настороженному недоверию ко всему, что говорят взрослые, потому что одни убеждают в одном, а другие в другом. Тогда уже останется наблюдать, как в ребёнке прорастают равнодушие и цинизм, потому что ничего у этих взрослых понять невозможно, да и сами они, видимо, главных вещей не понимают.

      Сказка – это не враньё

      Посмотрим, как используют доверчивость ребёнка сказки. Если бы они были просто завиральным развлечением, то не стали бы одним из важных элементом человеческой культуры. Хорошая сказка всегда является в какой-то степени притчей, на языке игры (столь понятном детям), на языке образов (столь проникновенном для восприятия) рассказывающей о глубинных свойствах явлений. Доверчиво принимая игру и откликаясь на образы, ребёнок прикасается к смыслу, ощущая его в меру своих возможностей.

      Сказка не давит на ребёнка, не принуждает его к согласию с тем, до чего он пока не дорос, или к принятию утверждений, которых он не понимает. И ребёнок обычно ценит сказку, ощущая, что она признаёт за ним свободу, в которой нуждается любой человек, даже самый маленький.

      Язык сказки позволяет избежать рационалистического или догматического подхода, к которому ребёнок ещё не готов. И вместе с тем – не отказываться от прикосновения к тем центральным представлениям о жизни, которые затрагивают каждого.

      Дрожжи переживаний

      Целью сказки не могут быть некие однозначные решения тех проблем, которые каждый взрослый человек решает по-своему. Сказка лишь показывает неожиданную сторону жизни, неожиданные