Уходи с ним. Аньес Ледиг

что осуществила. Делаю великодушное предложение: прежде чем отправиться домой, я сама найду человека, которого надо предупредить. Наконец добавляю, что макарони были супер, но их не осталось. Вся бригада бьется насмерть, чтобы попасть в ночную смену с нашим кондитером, а наутро счастливая избранница хвастается, с чем ей повезло на этот раз. Такая маленькая игра между своими.

      Можно подумать, что нас только пирожные и занимают.

      Я беру стикер, записываю телефон доверенного лица и удаляюсь в комнату персонала. Время у меня есть, Лоран давно ушел на работу.

      – Капитан Клейн?

      – Да.

      – Здравствуйте, меня зовут Джульетта Толедано, я медсестра из реанимации. Я звоню по поводу Ромео Фуркада.

      – Как он?

      – Ничего. Скорее стабилен.

      – А его рука?

      – Прооперирована.

      – Они ее не ампутировали?

      – Нет. Хотя полной уверенности еще нет, мы внимательно следим. Опасность не миновала, но пока порядок.

      – Он в сознании? Может говорить?

      – Нет, тем более, что он на интубации. Но мне только что удалось установить с ним контакт. Он ненадолго приходит в себя. И шевелит пальцем. Он хотел бы, чтобы я известила его брата или сестру.

      – Черт, мать твою, сестра!!! Я совершенно забыл про Ванессу.

      – Забыли?

      – Он ее опекун, она несовершеннолетняя. Я заеду за ней в коллеж после занятий.

      – Спасибо.

      – Когда мы можем навестить его?

      – Лучше во второй половине дня. С утра обход и процедуры.

      – До какого часа вечером?

      – Теоретически до восьми. На самом деле мы особо не придираемся, если смена спокойная.

      – Могу я задать вам вопрос?

      – Да.

      – Как он умудрился сказать вам о сестре одним пальцем?

      – Шестое чувство медработника…

      Когда он желал мне доброго дня, я слышала, как он улыбается. Я чуть было не ляпнула, что весь день с удовольствием бы проспала, потому что мне предстоит дежурство третью ночь подряд, но, в сущности, это не его проблема.

      Моя дневная программа проста. Вернуться, залезть под душ, съесть чего-нибудь, сделать себе укол и отдохнуть. Я люблю работать ночью, но вот тело убедить сложнее. Когда мне было двадцать два, оно легче переносило сдвиги во времени. Но с годами становится все труднее.

      Перед уходом я возвращаюсь к своему пациенту в надежде, что он меня опять услышит. Мне хотелось бы сказать ему, что я поговорила с капитаном по телефону и что он привезет его сестренку. Думаю, для него это важно.

      Я никогда не была на месте пациентов, но проведя столько время рядом, я научилась чувствовать, что для них означает оказаться здесь, со всеми страхами и болью, в совершенно незнакомом месте, одним. И если я могу их успокоить…

      Фонарик

      Я продолжаю чередовать темноту-убежище и туман-мучение. Особенно когда ко мне прикасаются. Я почувствовал, как моя кровать двинулась. Медленно покатилась, завернула, въехала в лифт, снова покатилась. Я попытался пошевелить указательным пальцем, но никто этого не заметил. Надеюсь, что медсестра, которая недавно была рядом, скоро вернется.

      А главное, мне хочется, чтобы Ванесса была рядом. Она единственная,