Одной смерти мало. Валерий Еремеев

и спросил в свою очередь:

      – Что случилось?

      – В одной из квартир, кстати, неподалеку отсюда, обнаружен труп мужчины. По ходу, огнестрел. Труп обнаружила женщина, нанятая специально, чтобы раз в неделю делать в квартире уборку. Убитый ее наниматель. Поедешь, посмотришь, что там к чему.

      – То есть, в квартире он был один? Других домашних не было?

      – Не знаю. Похоже на то.

      – Отлично. Есть предложение. Квартиру опечатываем и я отправляюсь домой отдыхать дальше. А завтра как проснусь, так сразу же и займусь этим трупом. Куда он денется? Идет?

      – Нет. Прокуратура уже там, младшие братья из районного отдела. Да и еще… Тут к нам стажеров с юрфака направили, одного я прикрепил к тебе опером. Он сейчас у тебя в отделе. Возьмешь с собой. Мальчик сообразительный. И с характером. Я с ним разговаривал. Я было хотел его к Полянецкому направить, но он настоятельно попросился именно в оперативный. Теперь исчезни с моих глаз.

      – Я вас тоже очень люблю, Валерий Андреевич, – ответил Леонид Васильевич, прикрывая за собой двери.

      Рабочее помещение майор Коньков делил с двумя сотрудниками отдела – Маргаритой Руденко и Виктором Пивоваром. Бурчинский несколько раз предлагал перейти в отдельный кабинет, который ему, в самом деле полагался, как руководителю отдела, но Коньков все отнекивался, ссылаясь на то, что руководитель он с приставкой «и.о.». На самом деле, одиночества Леониду Васильевичу хватало и дома.

      Войдя к себе, Коньков даже не смог поздороваться с коллегами, настолько его поразило увиденное: за его рабочим столом, в развязной позе, сидел один из тех, кого он встретил в коридоре и принял за малолетнего преступника. Но это было еще полбеды. Все его вещи, до этого лежавшие на столе, были собраны и уложены в стоящую у стены картонную коробку. Вместо них на столе стоял чужой ноутбук, папка из дорогой черной кожи и два мобильных телефона.

      – Исчезни, сопляк, – негромко, но грозно сказал Коньков.

      Пацан недовольно посмотрел на странно одетого человека, чей околопятидесятилетний возраст явно входил в диссонанс с темно русой без единого седого волоска коротко стриженной шевелюрой и наводил мысль о краске для волос. Потом перевел еще более недовольный взгляд на Виктора Пивовара, догадываясь, что стал жертвою розыгрыша с его стороны. Придя некоторое время назад и представившись стажером, он спросил, где будет его рабочее место, на что Пивовар указал ему на стол Конькова, присовокупив, что работавший там накануне уволился и можно с чистой совестью сложить его вещи в коробку. Мол уволившийся ему только спасибо скажет. Однако, стажер был человеком с характером, это Бурчинский верно заметил, и не хотел показать, что уж очень то испугался пришельца, не говоря уже о некорректном заявлении. На «сопляка» он, конечно же обиделся и в долгу оставаться не собирался.

      – Это что еще за прикольный старикашечка? – спросил он того же Пивовара. – Я думал, что у вас тут оперативно-розыскной отдел, а не дом престарелых.

      Леонид Васильевич не стал дожидаться, что