Мавры при Филиппе III. Эжен Скриб

меня… – Потом, взглянув на спящего дядю, сказала с отчаянием: – Что я говорю!.. Можно ли мне с ним расстаться?

      – Слава Богу, я нашел средство! – воскликнул Пикильо, пораженный новой мыслью. Он подбежал к слуховому окну, которое выходило в лес, отворил ставню, и Хуанита при лунном свете увидела верхи деревьев.

      – Можно! Можно! – повторял Пикильо.

      – Понимаю! – сказала Хуанита. – Здесь довольно высоко и, если они придут, можно броситься…

      – Нет! Спуститься…

      И он указал на блок и веревку, которыми поднимали на чердак сено.

      – Если не боишься… я спущу тебя.

      – А как же дядюшка?

      – И его спущу.

      – О, в таком случае я согласна.

      Пикильо очень ловко подвязал ей веревку вокруг стана и под руки.

      – Только прошу тебя не смотреть вниз, когда я буду спускать, – говорил он. – Зажмурь глаза и открой их тогда только, когда ступишь на землю.

      И он очень осторожно стал спускать ее. Скоро она исчезла у него из виду, через минуту веревка воротилась одна. Цирюльник все еще спал, Пикильо опутал его веревкой, после долгих усилий вывалил за окно и начал понемножку спускать; он всеми силами упирался ногами, но вскоре уже не мог сдержать груз, и цирюльник очень быстро спустился на землю, так что веревка дрогнула до самого верха.

      Пикильо со страхом выглянул из окошка и сказал тихо:

      – Ну что?

      – Слава Богу, благополучно! – отвечал Гонгарельо.

      Пикильо очень удивился, услышав его голос; верно, неожиданное потрясение возвратило ему память, и он проснулся.

      Пикильо потом сам вылез из окна и, ловко схватившись за веревку, спустился очень скоро. Потом, увидев своих друзей, он уговорил их бежать в лес. Между тем в доме шум все более и более усиливался. Наши беглецы скоро очутились в лесу и уже около часа шли наугад, но вдруг Гонгарельо остановился и сказал, что не в силах идти дальше.

      – У меня ноги подкашиваются и сон невольно одолевает!.. Не могу!..

      – Что это с вами опять сделалось?

      Но Гонгарельо уже не отвечал; он повалился на мох и тотчас заснул. Несмотря на все усилия, Пикильо не мог его разбудить.

      – Чу!.. Слышишь? – воскликнула Хуанита, схватывая за руку Пикильо. – Это верно они!..

      – Точно… – отвечал Пикильо, прислушиваясь, – я слышу топот коней!..

      – Они, кажется, к нам приближаются! О Боже! – сказала Хуанита с ужасом.

      Глава VI. Встреча в лесу

      Теперь возвратимся в гостиницу «Добрая помощь». Бандиты после долгих усилий разломали наконец дверь подвала и при свете факелов увидали вдруг страшную картину: Бальсейро и Карало, окровавленные, обезображенные, утомленные продолжительной борьбой, лежали оба на земле, схватив друг друга и вцепившись, как звери. Все бандиты и сами бойцы вдруг вскрикнули от удивления.

      – Это ты, Карало! – вскричал с гневом Бальсейро. – Как же ты осмелился поднять руку на своего атамана?

      – Ах, так это ты, капитан, черт тебя побери!.. – отвечал Карало. –