Возвращение под небеса. Злата Косолапова

дверь туда была закрыта.

      Эдуард Валентинович жил один. Жена Рожкова умерла десять лет назад, а его взрослая дочь уже как два года вышла замуж и теперь жила с мужем.

      – Одну минутку, – пробормотал Эдуард Валентинович, дописывая что-то в своих документах.

      Через мгновение он поднял на меня взгляд. Я стояла у двери со сжатым в руке письмом и тяжело дышала.

      – А, Машенька, привет, – добродушно произнёс Эдуард Валентинович, снимая квадратные очки. Внимательнее приглядевшись ко мне, Рожков нахмурился и медленно встал из-за стола. – Маша, что-то случилось?

      Я молчала. Непонимающе глядя на меня, Рожков некоторое время так и стоял возле своего стола.

      Опираясь на дверь, словно бы не хотела сюда кого-то впускать, я всё сильнее сжимала в руках письмо и всё никак не могла заговорить – мешал ком, вставший в горле. Совсем неожиданно слёзы заполнили моя глаза, и я разрыдалась, сползая по двери на пол.

      Рожков кинулся ко мне.

      – Маша! – ошеломленно позвал меня Эдуард Валентинович, обнимая и пытаясь успокоить. – Маша, что случилось? Что произошло? Опять этот гад Денис к тебе пристаёт?

      Я отрицательно покачала головой, никак не в силах прекратить рыдания.

      – Они… Они… – пыталась сказать я, но никак не могла даже заговорить. Меня обуяла истерика.

      – Расскажи мне, что случилось, Машенька, – беспокойно пробормотал Рожков, глядя на меня с горьким сочувствием. – Я могу как-то помочь тебе?

      Судорожно хватая ртом воздух, я протянула Рожкову письмо.

      Эдуард Валентинович взял письмо из моих рук и развернул его, собираясь прочитать. Он нахмурился, приглядываясь к тексту, затем плюнул, поднялся с пола, где он сидел рядом со мной и направился к столу, чтобы взять свои очки. Уже через несколько секунд он вернулся. Помогая мне подняться, он подхватил меня за плечи и усадил в кресло у журнального столика. Сам же он уселся на табурет напротив меня, и после этого начал читать письмо.

      По мере того, как Эдуард Валентинович прочитывал всё больше строк, я замечала, как всё сильнее он бледнеет. Несколько минут тишины показались мне вечностью.

      – Что за чертовщина?… – прошептал Рожков, пробегая глазами письмо снова и снова. – Что это, черт возьми, такое? Маша, откуда у тебя это письмо?

      Эдуард Валентинович был явно в шоке.

      – Сегодня мне пришлось относить справочники в кабинет архонта, – взяв себя в руки, хрипло сказала я. – Его там не было, и охранник меня пропустил в кабинет. Я случайно увидела это письмо на его столе….

      Некоторое время Рожков просто сидел на месте, не двигаясь и тупо глядя в смятый листок бумаги, что держал в руках. Он ещё раз перечитал написанное, затем с совершенно ошеломленным видом покачал головой.

      – Что же это такое, – прошептал он, кладя руку на лоб. Какое-то время Рожков молчал, по всей видимости, обдумывая всё, что он только что прочитал. Через минуту он снова посмотрел в письмо, потом перевёл взгляд