Властелин Севера. Песнь меча (сборник). Бернард Корнуэлл

только это в моих силах, – осторожно ответил я.

      – Поклянись, что не украдешь голову святого Освальда, чтобы у тебя стало восемь отрубленных голов.

      Я засмеялся, почувствовав облегчение: обещание, которого Хильда от меня ждала, не имело отношения к Гизеле.

      – Вообще-то, я подумывал об этом, – признался я.

      – Знаю, что подумывал, но из этого ничего не выйдет. Освальд слишком стар. И Эадред будет убит горем.

      – A что в этом плохого?

      Хильда не обратила внимания на мои последние слова.

      – Семи голов вполне достаточно, – настаивала она.

      – Восемь было бы лучше.

      – Нельзя же быть таким жадным, – заметила Хильда.

      Семь голов были зашиты в мешок. Ситрик погрузил его на ослика, которого вел на веревке. Вокруг мешка жужжали мухи, и из него страшно воняло, поэтому Ситрик шел в одиночестве.

      Мы были странной армией. Не считая священников, нас насчитывалось триста восемнадцать человек, причем с нами шли по крайней мере столько же женщин и детей и, как обычно, несколько десятков собак. Шестьдесят или семьдесят священников и монахов я охотно обменял бы на дополнительных лошадей и воинов. Откровенно говоря, я сомневался, что из трехсот восемнадцати человек хотя бы сотня стоила того, чтобы поставить ее в «стену щитов». Положа руку на сердце, мы были не армией, а настоящим сбродом.

      Монахи распевали на ходу. Я полагал, что они поют на латыни, но не понимал ни единого слова. Они набросили на гроб святого Кутберта прекрасную зеленую ткань, вышитую крестами, и тем утром вороны обделали ткань. Сперва я принял это за дурное предзнаменование, но потом решил, что раз ворон – птица Одина, он просто выказывает свое неудовольствие мертвому христианину. Поэтому я поаплодировал шутке бога, заслужив тем самым злобные взгляды братьев Иды и Дженберта.

      – A что мы будем делать, если, добравшись до Эофервика, обнаружим, что Ивар уже вернулся туда? – спросила Хильда.

      – Убежим, конечно.

      Она засмеялась.

      – Ты счастлив, правда? – спросила она.

      – Да.

      – Почему?

      – Потому что я далеко от Альфреда.

      И я понял, что ответил чистую правду.

      – Альфред – хороший человек, – укоризненно заметила Хильда.

      – Хороший, – согласился я, – но, признайся, тебе хоть раз хотелось оказаться в его компании? Ты когда-нибудь запоминала шутку, чтобы поделиться ею с Альфредом? Кто-нибудь хоть раз сидел вместе с ним у огня, загадывая королю загадки? Мы когда-нибудь пели с ним вместе? Альфред только и знает, что беспокоиться о том, чего хочет бог, и составлять правила, чтобы ублажить своего бога, и если человек что-нибудь для него сделает, Альфреду всегда этого мало, потому что его несчастный бог всегда хочет большего.

      Хильда улыбнулась своей обычной терпеливой улыбкой, как и всегда, когда я оскорблял ее Бога.

      – Альфред хочет, чтобы ты вернулся, – сказала она.

      – Ему нужен мой меч, а не я.

      – Ты вернешься?

      – Ни за что, – твердо ответил я.

      Но кто из нас в силах увидеть свое будущее? Вот и я не знал,