Возлюбленная кюре. Мари-Бернадетт Дюпюи

домик священника с сыном Жеромом, желая уточнить, в какие дни мальчик сможет брать уроки Закона Божьего.

      «Я сама сказала Колену, что с приглашением на ужин лучше повременить – по меньшей мере, до следующей субботы», – думала она, сидя за фортепиано, на котором никогда не играла.

      Стоит ли торопить события? Матильда решила, что нет. Чтобы вернее покорить сердце кюре Шарваза, лучше притвориться недоступной, заставить себя желать. Она не помышляла о продолжительном романе. Ей хотелось обращать на себя его внимание, очаровывать, вызывать восхищение. По сути, они были очень мало знакомы, и, невзирая на все комплименты и галантность, могло оказаться, что отец Ролан свято блюдет свои обеты.

      Поэтому вчера на мессе Матильда сидела с печальным, даже отсутствующим видом и отводила глаза, если чувствовала, что кюре на нее смотрит. Но, подойдя за причастием, она посмотрела ему в глаза, и он ответил в той же манере, давая понять, что ждет от нее какой-нибудь знак.

      «Это случится сегодня! – сказала она себе, трепеща от невыразимой радости. – Я придумала, как все устроить! Сегодня Колен принимает больных, а когда закончит, поедет в Ла-Брус».

      Преисполнившись решимости, Матильда встала и позвонила служанке. Сюзанна в это время начищала серебро в кухне, но прибежала тут же, впопыхах позабыв снять серый фартук.

      – Мадам звали?

      – Хочу, чтобы ты отнесла записку в пресбитерий, Сюзанна. Отдашь кюре лично в руки.

      – И подождать ответа?

      – Ну конечно! И поторопись, я собираюсь на почту в Мартон. Нужно отправить кое-какие письма.

      Служанка поспешила исполнить приказание, думая про себя, что все в этой истории ладно, да не совсем, как говаривал ее покойный отец.

      «Странное дело! Мадам терпеть не может ходить пешком. И письма можно отдать почтальону, он бы сам и отнес!»

      Не прошло и четверти часа, как она уже поднялась по внешней лестнице пресбитерия и постучала в дверь. Отец Шарваз как раз заканчивал бриться. Он вытер щеки и поспешно причесался, чтобы не предстать перед посетителем неряхой.

      – Чем могу служить, дочь моя? – вежливо спросил он, узнав в девушке прислугу Салиньяков.

      – Это от мадам, – молвила Сюзанна.

      – Одну минутку!

      С тяжело бьющимся сердцем он вернулся в дом и закрыл за собой дверь. Мысли об очаровательной супруге доктора одолевали этого молодого пылкого мужчину денно и нощно. Трепеща, он стал читать строки, начертанные тонким, чуть наклоненным вперед почерком:

      Отче, я собираюсь сегодня утром сходить в Мартон, это в двух километрах от Сен-Жермен, по дороге на Пото. Если у вас есть письма, которые нужно отправить, передайте их моей служанке, и я с удовольствием окажу вам эту услугу. Прогулка в такую погоду – удовольствие!

Матильда де Салиньяк

      Шарваз свернул записку и вдохнул исходящий от нее аромат фиалок.

      – Ваша правда, дорогая мадам! Сегодня грех не прогуляться! – прошептал он.

      В том, что Матильда приглашает составить ей компанию, он ни на мгновение не усомнился. Приняв