Слон императора. Тим Северин

я.

      Наш новый знакомый обернулся и окинул Озрика беглым взглядом.

      – Хорошо. Пойдемте со мной. – Выпустив повод, он гулко затопал деревяшками по ближайшему причалу.

      Мы с Озриком передали поводья Вало и последовали за моряком. У дальнего конца причала был пришвартован солидный с виду торговый корабль. Длинный, широкий, с одной толстой мачтой, он внушал доверие. А вот в его грубияне кормщике я уверен не был…

      Редвальд перескочил на палубу и подождал, пока Озрик, тяжело припадая на больную ногу, доберется до судна и перевалится через борт. Я последовал за ним туда, где растянутый над палубой кусок парусины давал немного тени. Корабельщик рявкнул какой-то приказ, и один из моряков поспешно спустился по лесенке под палубу. Оттуда он вынырнул с тремя табуретками и едва успел поставить их, как капитан отправил его в ближайшую таверну за кувшином эля и тремя кружками.

      Увидев, что он отошел и не сможет услышать разговор, Редвальд жестом предложил нам сесть и перейти к делу. И заговорил он далеко не дружеским тоном.

      – С чего это сокольничий решил отправить туда тебя? – напрямик спросил он у меня. – Ходили слухи, что ты будешь покупать в Скринджес Хеале соколов. До сих пор я сам успешно справлялся с этим.

      Я решил не докапываться до источника этих слухов, но окончательно уверился в том, что попытка сохранить наше задание в тайне полностью провалилась.

      – Тут задание особое, – сказал я. – Его Величеству нужны белые птицы.

      Редвальд громко фыркнул:

      – Ну, белую птицу я, пожалуй, и сам замечу, если увижу!

      Несомненно, корабельщик был так недоволен, потому что не один год наживался на закупках по заданию сокольничего, завышая цены на птиц, которых приобретал в Каупанге.

      – Я хорошо вознагражу тебя, если мы благополучно вернемся из Каупанга и доставим в добром здравии все наши покупки, – пообещал я ему.

      Моряк настороженно прищурился:

      – Какие еще покупки? У меня пока что ни один кречет не сдох.

      – Король приказал привезти оттуда еще и пару белых медведей.

      Редвальд запрокинул голову и громко захохотал, демонстрируя несколько дыр между пожелтевшими зубами:

      – Найти их будет непросто! А если и найдем, они загадят мне всю палубу. За это тебе придется заплатить отдельно.

      Тут вернулся моряк с элем, который он сразу разлил по кружкам. Со мной Редвальд говорил по-франкски, но теперь, перейдя на местный диалект, сообщил своему работнику, что его гости – болваны, от которых нечего ждать, кроме лишнего беспокойства. Язык этот почти не отличался от англосаксонского, на котором я говорил в детстве, так что я понял каждое слово.

      Напомнив себе о необходимости сохранять спокойствие, я произнес на языке своих предков:

      – Если белых медведей посадить в прочные клетки, они не доставят никакого беспокойства.

      Корабельщик резко повернулся ко мне:

      – Ты что же, говоришь по-фризски?

      – Не по-фризски, а на своем родном саксонском языке, – ответил я.

      – Я