Утраченный покой. Любовь Пушкарева

мой оборотень, – нейтрально сказала я. – И он очень хороший боец. А Шон – инкуб, – веско добавила я, глядя на ТиГрея.

      Но на того не подействовало, он пожал плечами, мол, что в этом такого. А вот Шон среагировал на мои слова как-то странно – он завёлся, его охватил азарт.

      – Леди позволяет нам разобраться самим? – сверкнув глазами, уточнил он.

      А что? Хорошая идея. Главное, чтобы они друг друга не покалечили.

      – Давай, хозяйка, – подмигнул Тони. – Давно я никому задницу не надирал.

      «Ох, зря он употребляет подобные выражения при инкубе», – мелькнула мысль.

      – Я повторю: Тони уличный боец и оборотень. Шон – инкуб.

      – Мы поняли, – за двоих ответил Шон. Он-то всё понял – предстоит дуэль между физической силой и магией, а вот Тони… Хотя, может, ему и полезно будет прочистить мозги… А вдруг волк победит?

      Меня тоже охватили азарт и любопытство.

      – Хорошо. Идёмте на мою крышу под навес, там свободно и мало кто вас сможет увидеть.

      Сказано – сделано. Мне принадлежали не только весь верхний этаж здания, но и крыша, на которой я установила навес-палатку и отдыхала, если не мешал чад Сентрал Парк Уэст. Поднявшись на крышу, мужчины дружно, без слов, вытащили из-под навеса диванчик, пуфик и столик.

      – Значит, так. У меня есть право остановить бой. У меня есть право назвать победителя.

      Мужчины выразили недовольство гримасами, но возражать не посмели. Я госпожа им обоим, и мне их лечить в случае чего.

      Шон сбросил пиджак и зашёл под навес, Тони был в джинсах и футболке – ему ничего не мешало. Мужчины застыли друг против друга; на лице инкуба играла дерзкая мальчишеская улыбка, волк, наоборот, был собран и агрессивен.

      – Ну что, так и будешь мной любоваться, мохнатый? – с ласковой издёвкой спросил Шон. Тони в ответ глухо зарычал, но в атаку пошёл чётко и рассудочно, нанося серию низких ударов ногами, а руками стараясь достать корпус. Шон отступал, скользя, отпрыгивая и ставя блоки, в итоге он выскочил за пределы навеса и отдалился, взяв передышку. Тони остановился на границе навеса, зло и мрачно смотря на него, вся его поза говорила: «это моя территория, а ты чужак!». Шон опять зубоскальничал на кураже, стремительная и серьёзная атака соперника его, казалось, совсем не напугала. Постояв несколько секунд, волк отступил под навес, предлагая продолжить бой.

      – Это была разминка, – с угрозой произнёс он. – А сейчас будет по-настоящему.

      – Ну, давай, давай… – И Шон, красуясь, попрыгал с ноги на ногу, как боксёр перед боем.

      Или инкуб что-то замышляет, или излишне самоуверен. Я склонялась к первому – самоуверенные не живут тысячу лет.

      Волк снова пошёл в атаку, и даже я поняла, что перед этим была разминка – удары стали резче и быстрее, чувствовалось, что в них вкладывается немалая сила. Шон защищался как-то странно, он не стремился отбить и ударить в ответ, а искал возможности для захвата, при этом