Заветный Ковчег. Сергей Ильич Ильичев

в прорубь.

      В этот день вместе с передовой частью отряда был сам князь.

      Один из литовцев увидел, что у самой реки над баней вьется дым и какая-то молодая женщина в одной рубашке, с распущенными волосами хлопочет у предбанника.

      Сообщил об этом князю.

      Тот какое-то время внимательно смотрел на женщину, а потом сказал, чтобы собрали все необходимое, что нужно ему для бани.

      И вот уже десять человек, не иначе как приближенных, вместе с литовским князем, раздевшись, ввалились в парное отделение, с вожделением оглядывая раскрасневшуюся женщину в облегающей мокрой рубахе, принимая от нее кубки с медовухой.

      Но как только довольные литовцы начали париться и хлестать себя вениками, женщина подперла двери и вынесла из сарая заготовленные вязанки с хворостом, а затем обложила ими баню и подожгла.

      И вот уже все горит ярким пламенем.

      Какое-то время никто из литовцев не обращал внимания на крики, раздававшиеся со стороны реки, знали веселый норов боевых друзей, но когда дым над баней стал черным, то все и увидели, что баня та объята огнем.

      А женщина, все в той же рубашке, спокойно стояла на льду рядом с прорубью.

      Она не шелохнулась, видя, как к реке сбегаются воины, влагаются стрелы и натягиваются луки, направленные в ее сторону.

      И в этот момент, когда литовцы уже протягивали руки, чтобы схватить смелую женщину, она неожиданно для всех спрыгнула в ледяную прорубь…

      Воины растерялись, не ведая, что им делать: спасать князя или вытаскивать поджигательницу.

      В конце концов потеряли обоих: один сгорел в огне, вторая так и не выплыла на поверхность.

      Только на следующий день литовцы поняли, что их перехитрили, когда увидели, что через каждые десять метров по реке были пробиты проруби. А вскоре нашли и место, где смелую женщину, очевидно, ждали лошадь, сухой тулуп и валенки.

      С той поры в Оковецких лесах и появилась «русская ведьма», нападавшая на отставших в пути или вышедших по нужде воинов. Женщина, сеющая смерть, навевающая ужас даже на опаленных в боях воинов.

      Звали ту женщину Мария.

      А вскоре вокруг нее объединились обездоленные, разоренные войной и потерявшие родных и близких мужики.

      Так в непроходимых лесах появилась сила, дававшая отпор отрядам литовцев, подмявших земли нынешней Тверской области под себя и почти на два века обложивших трудолюбивый народ тяжелой данью.

      И вот снова несется Ардашев через время, чувствует, как оказался в своей комнате, как приостановилось то движение и как он опускается в свою же кровать.

      «Слава тебе, Господи, – мысленно поблагодарил историк Творца, – что я опоздал на тот рейсовый автобус, что нечаянная встреча в пути помогла узнать еще нечто неизведанное, но чрезвычайно важное в истории родного края».

      Ардашев посчитал, что часовенка та была неизвестна и отсутствовала в каталоге храмов Тверской епархии по той лишь причине, что подвиг Марии был мало кому известен, а если и известен когда-то, то уже, видно, всеми позабыт.

      Останки