Ложка дёгтя. Владимир Шлифовальщик

как громила вырвал у одного из выходящих накопник, несколько раз ударил его в зубы и отшвырнул в сторону.

      – Зачем это? – прошептал еле слышно Фил, как будто главный смотрила мог его оттуда услышать.

      – Утаить себе хотел немного, – рассеянно шепнул Герт, пристально глядя на суетящихся смотрил и думая о чём-то своём. – Разве не понятно?

      – Взял бы в себя эти свойства. Зачем в накопник-то прятать? Вот дурак!

      – Иди у него и спроси! – шёпотом рассердился новичок. – По-моему, он не глупее тебя!

      Фил замолчал. Его изголодавшийся по уму мозг одолевали одна мысль за другой. Одна из мыслей оказалась настолько поражающей, что он даже зажмурился от такой догадки. Раньше при катастрофической нехватке ума он не задумывался об этом.

      – Герт, только не ругайся! Это ведь наши свойства они прячут?

      Новичок снисходительно поглядел на Фила:

      – Надо же, какой догадливый! Ну, а чьи же ещё!

      – Которые на проповеди отнимают?

      Герт мог и не отвечать: и так всё ясно. Пока жуликоватый отец Гведоний читает очередную проповедь, смотрилы шныряют по толпе с накопниками и высасывают полезные свойства. И вот сейчас они добытое несут и вываливают на второсклад.

      – Догадался, зачем они это делают? – опередил вопрос романтика новичок. – Чтобы нищесвой не стал умнее или добрее. Чтобы у него хорошие свойства находились в пределах нормы, по минимуму. А на второсклад они тащат изъятые излишки. Всё просто!

      – Так вот зачем их патрули ходят с унимерами! – чуть не заорал Фил.

      Смотрилы измеряют свойства попавшихся на глаза нищесвоев, чтобы не дай Лепест те не стали смелее, мужественнее или смекалистее чем положено по норме. А если кто вдруг и поумнел немного за день, то тут же в ход пускается накопник, высасывающий этот излишние ум и мужество. А всё накопленное за ночь изымается на проповеди. Фил, конечно, замечал это и раньше, но не задумывался из-за недостатка ума.

      – Теперь ты понял, почему нищесвои жадные, трусливые и подлые? – невесело усмехнулся Герт. – Их обирают и патрули, и отец Гведоний.

      Он мог бы не объяснять. Настроение Фила стало совсем не романтическим. Ему хотелось броситься в посёлок смотрил и начать бить отвратительных типов, открыто ворующих у убогих нищесвоев доброту, порядочность, гордость и заботливость. Но это только мечты – любой смотрила может играючи справиться с двумя десятками нищесвоев и при этом даже одышки не появится.

      Выгрузившие добычу смотрилы разошлись по своим делам: кто в патруль отправился, кто домой. Улицы опустели, даже дети разбежались. Один лишь главарь продолжал вышагивать вдоль высокого дома, поглядывая в сторону Купола. Герт же продолжал заворожено смотреть на второсклад. А что толку на него глазеть, к нему ведь не подберёшься. Напарники вдвоём даже одного часового скрутить не смогут.

      – Ну? – шёпотом поторопил Фил Герта. – Долго мы будем ещё сидеть?

      – Сейчас ещё кое-что увидишь, – пообещал оборванец. – Поинтереснее…

      Фил только горько усмехнулся.